«У вас, вероятно, сломано ребро, так что действуйте медленно и осторожно».
«Я в порядке». Он заставил себя встать. Он посмотрел на мёртвого мужчину, лежащего на кухонном линолеуме, затем на Боулера, который растирал руки и ноги, возвращая им чувствительность. «Как долго этот человек пробыл здесь до нашего прибытия, мистер Боулер?»
Боулер уставился на него. «Я до сих пор не могу поверить, что ты жив. Я видел, как он выстрелил тебе в сердце. Ты упал на спину, и я подумал, что ты мёртв».
«Чудо кевлара. Сколько продлится, мистер Боулер?»
Боулер взглянул на мертвеца, затем быстро перевел взгляд на Рут. «Я ел хлопья, когда он подкрался ко мне примерно полчаса назад и связал меня. Потом он сел, выпил мои последние две кружки пива и сказал, что убьёт меня медленно, а потом начнёт охоту на Магду и Рене, если я не расскажу ему всё, что рассказал ФБР. Он не переставал улыбаться, рассказывая мне, что с ними сделает».
Олли оглядел его. «У него было полчаса, но, похоже, ты не пострадал. Почему ты ещё жив?»
Боулер гнусно рассмеялся, хотя это был вовсе не смех. «Я юрист, агент Хэмиш.
Я умею говорить, и я так и сделал. Я рассказал ему правду, очень подробно. Я сказал, что не знаю, кто его начальник, вообще мало что знаю. Моя роль была посредником, так что же я мог рассказать ФБР такого, чего мне не рассказали его собственные люди?
Он всё спрашивал меня, что я знаю о человеке, который меня нанял, о том, что мне рассказал Манта Рэй. Я знал, что в конце концов он меня убьёт, как тот человек в...
В понедельник я был в гараже, и я понял, что больше ничего не могу сделать для жены и дочери. И тут я услышал ваш крик, агент Нобл. Он засунул мне носок в рот и велел молчать.
Боулер заплакал, слёзы текли по его щекам. «Я думал, что точно умру. Я до сих пор не чувствую ног».
«Вставайте, мистер Боулер», — сказала Рут. «Топните ногами и идите. Если попытаетесь убежать, я вас ударю, вы меня поняли?»
«Да, да, я понимаю», — он икнул. «Спасибо вам, правда, вы спасли мне жизнь».
Он начал икать и топать ногами.
Рут сказала: «У нас одни и те же вопросы, мистер Боулер. Кто нанял вас встретиться с Мантой Рэем в тюрьме и организовать его побег?»
«Послушайте, вы должны мне поверить, он никогда не называл мне своего имени, и я никогда его не видел.
Я разговаривал с ним по телефону только один раз, в самом начале, когда он впервые позвонил с предложением».
Олли сказал: «Очевидно, он знает, что у вас нет его имени. Но он, должно быть, верит, что вы знаете о нём что-то, что поможет нам его опознать. Да, я вижу по вашему лицу, что вы что-то знаете. Что именно?»
«Хорошо, но не знаю, поможет ли это. Боулер глубоко вздохнул. Я почти уверен, что он русский. У меня уже были русские клиенты, и я знаю его акцент».
Я бы сказал, что он получил образование в Англии, говорил как британец из высшего общества, но всё равно у него был лёгкий русский акцент». Боулер пожал плечами. «Но вокруг должно быть много мужчин, которые говорят так же. То, что я услышал его голос и понял, что он русский, не повод убивать меня».
Достаточно, чтобы подписать тебе смертный приговор. Русский — Рут не терпелось рассказать Диллону.
Она сказала: «Расскажите нам о первом телефонном звонке. Что вам сказал этот мужчина? Будьте как можно точнее, мистер Боулер».
Он рассказал мне о Манте Рэе – его настоящее имя Лиам Хеннесси – что его будут судить за ограбление банка и убийство. Я уже слышал об этом деле. Он сказал, что у Манты Рэя есть что-то, что ему принадлежало, что-то важное, и он хочет это вернуть. Манта Рэй знает, что это такое, и даст Манте Рэю два миллиона долларов и освободит его, если Манта Рэй согласится вернуть ему это. Но это нужно было сделать быстро, поэтому мне пришлось сразу же сказать Манте Рэю, чтобы он согласился на сделку о признании вины, что он и сделал. Я предположил, что это что-то, что Манта Рэй ограбил из банка, но никто из них не сказал мне, что именно. Я понял, что сделка состоялась, когда они освободили Манту Рэя по пути в федеральную тюрьму пару дней назад. Вот, пожалуй, и всё, что я знаю. Взгляд Боулера снова упал на мертвеца. «Я рассказал ему то же, что и тебе, но он продолжал улыбаться и с этим своим медленным южным акцентом, протяжно говоря, велел мне сказать что-нибудь, чего он не знает, иначе ему придётся меня ранить. Я знал, что он собирается меня убить. Это было видно по его глазам. Я никогда в жизни так много не говорил».
Олли спросил: «Как вы общались с этим человеком — ладно, назовем его русским — после того первого телефонного звонка?»
«Всё было просто, на самом деле. У нас обоих были пароли к одной учётной записи. Он писал письмо, сохранял его как черновик, а я заходил в систему, читал письмо в папке «Черновики» и удалял его. Я писал ответ и сохранял его в черновиках».