Ей захотелось стереть эту ухмылку.
Это было оскорбительно, и она лениво подумала, продолжит ли он ухмыляться, если она скрепит его губы степлером.
Хм.
Эта жестокая мысль удивила ее. Это было что-то новенькое. Обычно ее возбуждали последствия, а не само действие.
Когда дело касалось него, сигналы сбивались, и она испытывала смешанные чувства.
Она слегка вздернула подбородок, одарив его самым холодным и надменным взглядом, на какой только была способна, и сосредоточилась на том, зачем пришла в класс, всё время ощущая на себе пристальный взгляд, который, казалось, не отрывался от нее.
ГЛАВА 4
Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств,
а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого.
— H. П. Лавкрафт, «Сверхъестественный ужас в литературе»
САЛЕМ
Следующие несколько дней пролетели незаметно, и у нее даже не было времени приспособиться.
С началом семестра по всему кампусу появились новые классы, новые люди, желающие познакомиться и пока не понимающие, с каким скандалом связано ее имя, и новые иерархии, которых нужно было придерживаться. Среди них уже были те, кто взял на себя роль лидера и создал клику, которая следовала за ними по пятам, – слабое отражение того, как они готовили себя к жизни во внешнем мире, стремясь к власти. Были и те, кто прижимался к стенам, как аутсайдеры, и те, кто тихо скрывался от посторонних глаз и занимался своими делами, не желая участвовать в игре. А остальные просто перетекали между ними.
Салем остановилась в длинном коридоре с видом на небольшой сад и посмотрела на свое отражение в витражном окне. Витражи были по всему кампусу, добавляя единственные яркие пятна в угрюмые серые и коричневые цвета. В этом витраже отражение было ярче, чем она сама.
Она знала, что выглядит потрясающе, хотя ее внешность была необычной. Она каждый день смотрела на себя в зеркало: дикие темные вьющиеся волосы, спадающие по спине, которые она каждый день пыталась собрать и уложить в пучок, но он никогда не держался дольше нескольких часов. Смуглая кожа, доставшаяся ей от отца, невысокий рост с соблазнительными изгибами, унаследованными от бабушки. И самое главное – сверкающие золотистые глаза, которые были отличительной чертой семьи Салазар на протяжении многих поколений, сочетание карих и ореховых оттенков, настолько светлых, что на солнце они казались жидким золотом, а в темноте – сияющими топазами.
Притягательная снаружи, гниющая внутри.
Но разве не все они гнили с разной скоростью и в разной степени?
Она продолжила свой путь.
Она знала, почему ее приглашали в различные группы – потому что она была диковинкой и выглядела необычно красивой, – но отвергали, когда узнавали, что она – Салазар. Люди интересовались ею, но не настолько, чтобы рисковать репутацией своей семьи, ассоциируясь со скандалами, которые в последнее время были связаны с ее фамилией. Она была уверена, что со временем всё забудется и люди перейдут к следующему скандалу. На самом деле ей было все равно, но это постепенно начинало действовать ей на нервы.
Большинство учеников, попадавших в Мортимер, были отличниками в учебе, что делало его еще более эксклюзивным. Отстающих детей, даже если они были наследниками, как она, отвергали. Репутация Университета основывалась на заслугах и мощных связях, сформированных в годы становления, которые превращались во влиятельные альянсы во внешнем мире.
Именно поэтому большинство студентов уже знали свои специальности и выбирали модули, которые подбирал для них их куратор. Встреча с ним также была обязательной частью процесса, особенно на первом курсе. Именно поэтому Салем входила в небольшое, но роскошное фойе, ожидая, когда ее куратор закончит предыдущую встречу.
Она посмотрела в окно – вид со второго этажа административного здания стоил миллионы. Мортимер был настоящим джекпотом в сфере недвижимости. Она знала об этом, потому что ее отец когда-то был магнатом в этой сфере, и она всю жизнь слышала, как он рассказывал о недвижимости.
А это? Этот замок был на вес золота.
Территория, которая начала расширяться после постройки главных башен в 1500-х годах, – университетский кампус – занимала тысячи акров и состояла из двух основных блоков за пределами университетских школ: административного, в котором также находилась библиотека, и студенческого, предназначенного для тех, кто находился на нижней ступени социальной иерархии, например тех, кто получал стипендии, или тех, кто был связан со скандалами, как она. Большинство студентов среднего и высшего звена, а также преподаватели и сотрудники имели жилье по всему городу, от небольших коттеджей до огромных особняков.
Но всё это было не так впечатляюще, как само место. Город Мортимер располагался на вершине небольшой горы, выступающей в море, и был последним участком суши перед тем, как бурлящие воды захватывали ее. На берегу одиноко стоял маяк, который не использовался уже несколько десятилетий и был выведен из строя, а за ним возвышалась безымянная гора поменьше, которая когда-то была домом для потухшего вулкана.
Поистине прекрасное, но мрачное зрелище.
Замок пережил немало исторических событий: от жилого поместья до почти заброшенного, за исключением нескольких помещений, использовавшихся в качестве тюрьмы, и наконец превратился в учебное заведение. В наши дни весь Университет располагался в самом замке, построенном из великолепных коричневых и серых камней и металлов, а из его окон, расположенных близко к скале, открывался захватывающий вид на бескрайнее море. Это было поистине вдохновляющее, потрясающее место, возможность побывать в котором выпадала очень немногим.
Звук голосов и открывшаяся позади нее дверь заставили ее замереть. Повернувшись, она увидела выходящую из комнаты студентку, которую она знала по своему жилому корпусу. Они пересекались несколько раз в общей зоне, и сейчас обменялись вежливыми улыбками в знак приветствия.
— Мисс Салазар, — ее куратор, доктор Бейн, – пожилой, грузный джентльмен, похожий на дедушку из ушедшей эпохи, с седыми волосами и подкрученными усами, теплой улыбкой и мерцающими сероватыми глазами, пригласил ее зайти.