— Так и забрал бы тебя раньше. Или не позволил сесть в такси. Нет, — Роми покачала головой. — Здесь что-то другое.
— По-моему, гадать бесполезно. — Адан поднялся с травы и протянул Мире руку, помогая встать. — Надо спросить Ллэра.
Роми заметно помрачнела.
— Что ты собираешься у него спрашивать? Он ответит тебе то же, что и уже говорил.
— То есть спрашивать не будем? Останемся сидеть на травке и гадать? — Адан в недоумении уставился на неё.
Роми в ответ скрипнула зубами, отвернулась. Еле слышно пробормотала:
— Ты его не знаешь, как я.
Ощущение, что она всеми способами избегает встречи с Ллэром, только усиливалось. Причём, не просто избегает, а словно пытается убедить, что не стоит даже начинать разговор.
— Слушай, если ты правда хочешь разобраться, может, расскажешь, что между вами произошло? — спросил Адан. — Что вас связывает?
— Она его бывшая, — нарушила молчание Мира.
— Нас много чего связывает, — вздохнула Роми, на Миру даже не посмотрела. — Между нами много чего произошло. И каждый раз, когда я так или иначе сталкивалась с ним интересами, начинало происходить снова. Я выучила его, знаю, как он мыслит. Я… — она осеклась, махнула с досадой рукой. — Это всё не относится к делу.
— Это всё очень даже относится к делу. И многое объясняет, — парировал Адан. Обернулся к Мире: — Придётся пешком. Обратно так, как сюда, не получится, прости.
— А может, всё-таки попробуешь? — шмыгнула носом девчонка. Покосилась на стоящую за его спиной Роми, торопливо отвела взгляд. Тихо буркнула, будто не ему, а так… в сторону, не обращаясь ни к кому: — Не очень-то хочется разгуливать по лесам босиком.
— Ладно, могу попробовать. Но ничего не обещаю.
Адан зажмурился, попытался сосредоточиться. До сих пор у него получалось само собой, повинуясь какому-то не совсем осознанному желанию. Сейчас надо было захотеть целенаправленно, думая и желая, чтобы случилось что-то конкретное. Как это сделать, не было ни малейшего понятия.
Он невесело усмехнулся. Потом снова собрался, мысленно представляя замок. И в этот момент почувствовал, как Роми схватила его за запястье:
— Не смей!
Роми успела ухватить Адана за руку, а вот остановить — нет. Прислушалась, считала концентрацию и намерение, но не смогла уловить направление — в надпространстве царили тишь да гладь. Никаких силовых возмущений, никаких всплесков. Никто не пытался пробить дыру и сократить дорогу до одного шага.
Адан не врал — он действительно не знал, как работает телепортация. И всё-таки Роми не сомневалась: у него получится. Точно так же, как Адан ушёл с террасы — бесшумно и бесследно, во всех смыслах, — он окажется в замке. С той же лёгкостью, с какой она могла бы шагнуть туда сама, не будь её энергетическое истощение таким сильным сейчас.
Почему-то это пугало.
За миг до того, как они переместились, Роми отчётливо поняла: Адану нельзя перемещаться с Мирой, а ещё лучше — ему вообще не стоит перемещаться на Тмиоре. Пусть девчонка не хочет топать ножками, ничего, не собьёт пятки в кровь — до замка рукой подать.
Уже сжав пальцами запястье Адана, Роми вспомнила, что произошло, когда всё было наоборот. Когда он прикоснулся к ней, там — в Плеши, и какая нестерпимая ярость на неё нахлынула. Хорошо, что сейчас Роми слишком слаба и не в силах причинить боль. А потом в глаза ударил ослепительный свет.
Так не могло быть, но так было.
Ноги словно лизнуло жидким огнём, и Роми закричала. Кажется, рядом завизжала Мира. А может, это было эхо её собственного крика.
Несколько следующих секунд утонули в тумане невероятной боли. Роми задыхалась, не могла заставить себя перестать жмуриться и начать соображать. Боялась, что станет только хуже, что огонь выжжет ей глаза, что она ослепнет. Ноги не слушались, вязли в густом и липком. Роми пошатнулась, споткнулась, упала. Почувствовала, будто с головой уходит в мокрое, горячее, тягучее, как застывающая карамель.
Ощущения выстроились в один логический ряд. Но как? Почему? Слишком рано для прилива, в это время года Море Истока — не больше, чем огромная тёплая лужа.
Роми барахталась, понимая, что дно — вот оно, прямо под ней, но подняться на ноги не получалось. От каждого движения она лишь сильнее вязла в воде, словно в трясине. Тело уже не только горело, но и чесалось, а сил хватало на что-то одно: или не утонуть, или потратить последние мгновения, чтобы с наслаждением драть ногтями кожу.
И вдруг всё закончилось.
В лёгкие ворвался воздух, на миг стало невыносимо холодно. Роми едва не потеряла сознание от резкой смены температур. Или потеряла, потому что в следующее мгновение вода исчезла, и Роми ощутила под собой мягкий песок. Тело ещё горело, но дышать стало легче, и в голове худо-бедно прояснялось.