— Тебе уже рассказали? — пробормотал он, но занятие не прекратил. Присел, протянул к воде руку. Море мягко отступило, но не больше, чем на полшага, и Ллэр до него достал. Посмотрел на мокрые пальцы, потом на Миру, ухмыльнулся. — Жить буду.
На секунду стало страшно. Что, если Ллэр отреагирует так же, как Роми? Адана рядом нет и куда он исчез с чокнутой, непонятно. Когда вернутся и вернутся ли вообще — тоже. С другой стороны, о ней кто-нибудь из них беспокоился? Нет. Вот и она не будет. И вытаскивать Ллэра из воды, если начнет корчиться, как Роми, тоже не станет.
— За буйки не заплывай.
Ллэр хмыкнул, выпрямился. Не спеша и не поднимая брызг, пошёл в её сторону. По всей видимости, ему море неудобств не доставляло.
— Так как ты тут очутилась?
— Тебе в подробностях или кратким пересказом?
— В подробностях.
— Любознательный какой, — Мира раздражённо закатила глаза. — Обойдёшься. Могу коротко о главном. Сначала твой зеленоглазый друг, о котором ты забыл меня предупредить, выдернул меня из ванной на какую-то поляну. Потом туда явилась Роми. Вся из себя… В общем, чокнутая стерва. Потом… — она осеклась. Про собственную истерику рассказывать не хотелось. — Твоя бывшая перенесла нас сюда и попыталась утонуть в этой луже, но не вышло. Потом она меня чуть не убила. А потом они исчезли. Во-о-о-он… — Мира махнула рукой на прибрежные скалы, — там стояли, Адан её душил. А теперь не стоят.
Ллэр бросил туда лишь беглый взгляд, продолжая приближаться. Остановился, только когда между ними осталось не больше двух шагов.
— Он не мой друг. И предупреждать тебя я не обязан.
Ну правильно. Обиду будем вымешивать на ней. За этим и явился.
Глупо, конечно, рассчитывать на мягкое заискивание, как с Аданом, и всё же. С рыжей своей, наверное, Ллэр разговаривает иначе. И голос другой, и взгляд. Тогда на поле чуть с ума не сошёл от беспокойства.
Мира демонстративно отвернулась.
— Не обязан, так не обязан. Вот и проваливай туда, откуда явился.
— Ты не настолько смелая, как пытаешься изобразить.
— Тебе-то что?
— Слушай, я не буду разговаривать с твоей спиной, — тихо проговорил Ллэр.
— Уже разговариваешь. — Теперь пусть хоть убивает. И ведь не убьёт, раз нужна ему живой.
Повисло молчание.
Хлюпнула вода, Ллэр схватил за плечи, резко развернул Миру к себе:
— Тебе не надо меня бояться. Я не убью и даже не покалечу. Но настроение испортить могу. Сильно. Это не угроза. Это предупреждение.
— Да пошёл ты!
Его пальцы сжали плечи сильнее.
— А ведь всё равно боишься.
— Тебе карту нарисовать?
Самообладанию Ллэра можно было позавидовать. Она бы на его месте уже давно въехала по физиономии, а потом, схватив за шкирятник, окунула башкой в воду и не давала дышать столько, сколько нужно, чтобы раз и навсегда научить держать язык за зубами. Сделала бы, не задумываясь о последствиях, и получила бы удовольствие. Ведь даже сейчас, стоя по пояс в вязкой луже, Мире очень сильно хотелось ему врезать. За что? Сама не знала. Может, чтобы доказать, что несмотря на страх не желает подчиняться и признавать очевидное — она слабее. Необъяснимое, иррациональное и, кажется, совершенно бесконтрольное желание.
Мира замахнулась. Внутренний голос отстранённо и равнодушно посоветовал готовиться к худшему. Она так же равнодушно пренебрегла советом. И замерла, глядя на запястье правой руки. Испуганно выдохнула, машинально подняла левую и так и застыла от изумления: всегда бледная кожа потемнела, а по ней изогнутыми сиреневыми линиями проступили вены и словно светились изнутри.
Ллэр задумчиво склонил голову набок. Теперь он взял руки Миры по-другому, мягко, ладонями к себе. Выпустил правую, осторожно дотронулся до узора на левом запястье.
— Что-нибудь чувствуешь?
— Твой палец, — буркнула Мира, не понимая, что с ней творится. Ллэра хотелось оттолкнуть, но одновременно — прижаться к нему.
Она отшатнулась, чуть не упала, но сумела удержаться на ногах. С сожалением посмотрела на берег, где остался лежать халат, невольно оглядела себя и застыла. Искрящиеся вены проступали по всему телу и были видны даже в тёмной воде.
— Ой…
— Действительно «ой», — Ллэр усмехнулся. — Давай-ка уберёмся отсюда.
Мира опомниться не успела, как он, нимало не интересуясь мнением на этот счёт, подхватил её на руки и через миг поставил на песок. Но этого мига хватило, чтобы почувствовать жар его тела. Ллэр и сейчас стоял слишком близко. А там, где его пальцы прикасались к коже, невыносимо жгло. Не так, когда Роми повалила на землю. По-другому. Вызывая не боль, а приятную истому, от которой кружилась голова.