Когда я вышла, голова у меня гудела. Героиня мисс Флоренс превратилась в лежачую больную?! Как пали великие! Поможет ли бывшая Леди с Лампой пролить свет на тайну, окутавшую миссис Таппер?
Ламбет был районом приличным, и в полдень улицы по большей части пустовали. Тем не менее мне на глаза попался тот же самый нерасторопный рабочий в слишком большой кепке в клетку, которого я до этого видела в Ист-Энде. Возможно, он работал где-то поблизости.
Найдя стоянку кебов, я запрыгнула на сиденье одного из них и назвала кучеру адрес:
— Саут-стрит, тридцать пять.
Вместо того чтобы немедленно тронуться, он воскликнул:
— Вам в Мейфэр, мисс?!
Я удивилась не меньше, но постаралась это скрыть:
— Саут-стрит находится там?
— Да, мисс.
— Так отвезите меня туда.
Неудивительно, что он переспросил адрес — Мейфэр считался самым роскошным и дорогим районом Лондона. Старая дева, положившая жизнь на алтарь гуманитарных наук, не могла жить там, среди богатых и влиятельных сливок общества. Значит, Флоренс Найтингейл была дамой состоятельной? Только сейчас я поняла, что это довольно очевидно. Ее великие дела однозначно требовали великих затрат. Однако зачем леди из хорошей семьи, из тех, кого представляют ко двору, отправилась в кровавое месиво, в госпиталь Крымского полуострова? Почему по возвращении осталась с этими снобами и заточила себя в собственной спальне? Пока кеб, подпрыгивая на неровной дороге, вез меня на Саут-стрит, я гадала, какая же она — мисс Флоренс Найтингейл.
Однако никакие догадки не могли подготовить меня к тому, что я увидела на Саут-стрит, тридцать пять — дом у Парк-лейн с видом на Гайд-парк! Роскошный четырехэтажный особняк из кирпича с оградой из кованого железа и ставнями великолепного зеленого цвета, насыщенного, но не слишком яркого.
Я перевела дыхание и поднялась по каменным ступенькам к крепкой двери
с небольшим окошком над ней. А затем постучала дверным молотком, готовая увидеть на пороге грозного дворецкого и ответить на вполне уместные вопросы, пройти в тихую, укрытую ковром библиотеку или маленькую гостиную, где придется терпеливо ждать... Мне открыл молодой человек, не дворецкий и не лакей, в удивительно модном твидовом костюме, бриджах и коричневых гетрах. Едва взглянув на меня, он сказал:
— Проходите.
До меня донесся аромат чая, выпечки, свежих цветов, слабый шум голосов.
— Прощу прощения, — озадаченно произнесла я, — я пришла не вовремя?
Он усмехнулся:
— Нет-нет, у нас тут каждый день так. Вы проходите.
Я послушалась, уловив нетерпение в его голосе, и вошла в широкий, залитый светом коридор, который вел в другие просторные помещения: гостиную, библиотеку, маленькую столовую, большую столовую и так далее. Везде сидели джентльмены в городских костюмах и леди в платьях для визитов. Они вели беседы, пили чай, разглядывали документы, что-то писали — причем некоторые делали все это одновременно. Я с удивлением обнаружила, что среди них есть и достойный премьер-министр Уильям Гладстон.
Очевидно, поговорить наедине с мисс Найтингейл и хотя бы на несколько минут безраздельно завладеть ее вниманием будет гораздо сложнее, чем я думала.
Глава шестая
Подобно судну в тихом море, я проплыла по ковру из сизаля. Впустивший меня молодой человек быстро испарился, и, не зная, куда идти, я в растерянности огляделась по сторонам. Прихожую заполняли необычные, но уютные на вид диванчики со встроенными в них вешалками для шляп, зеркалами и подставками под зонтики. Над мебелью возвышались напольные часы с маятником, а в сервантах красовались сувениры, вероятно с Крымского полуострова. На стенах висели вышивки с аккуратными цветочными узорами и крылатыми выражениями вроде «Терпение и труд все перетрут», «Добрыми намерениями вымощена дорога в ад» и вдохновляющими фразами, например «Кто не идет вперед, тот идет назад: никто не стоит на месте».
Пока я задумчиво разглядывала последнюю надпись, ко мне приблизилась юная дама в шелковом платье, определенно не горничная, с кувшином лимонада и стаканами на подносе. Хотя в это время года не приходилось опасаться охочих до сладкого ос, кувшин был накрыт мягкой тканью с узором из маргариток. Очарованная этой картиной, я потерялась в своих мыслях и чуть не подпрыгнула, когда юная дама дружелюбно обратилась ко мне: