— Сегодня она подготовила настоящий пир — заулыбался Пашик.
— Все на столе — засмеялась Альвия — Или Вы не видите ничего?
— Ох, не встану со стола сегодня!
Все засмеялись за столом, а я не сводил глаз с Кариэль. Почему она так испугалась? Что же случилось? О каком повторе обмолвилась Альвия?
Сидели, надо сказать, допоздна. Уже не было ничего слышно с улицы. Видимо, все мерно спали. Я сидел и самым внимательнейшим образом слушал, о чем болтают. Мне даже позволили позадавать пару глупых вопросов. Глупых, потому что ответы на них очевидны всем, кроме меня. От недоуменных взглядов до сих пор спасала легенда о чудодейственной дубинке разбойников, после которой память куда-то вся изошлась.
В итоге, что же я узнал? Оказывается, в Империи — это там, где я сейчас нахожусь- есть император, который сменился после того, как прядущий Император погиб в схватке с демоном при закрытии каких-то врат. Еще я узнал, что в каком-то районе Империи было уничтожено логово колдунов, но погибло множество инквизиторов Единой Церкви, в связи с тем, что боевой корпус волшебников не поддержал инквизиторов, Единая Церковь частично винит в большом количестве смертей именно волшебников. При этом, в государстве триумвират в лице Императора, Епископа и Архимага. Епископ Единой Церкви и Архимаг сейчас в контрах, и новый молодой Император ничего с этим не может сделать, поскольку его просто в силу возраста никто всерьез не воспринимает. В свою очередь дворянство боится фанатиков церкви и до боли практичных магов, поэтому, они ополчились против епископа и архимага за спиной Императора, и шепчут ему не самые ласковые слова об их триумвирате. Ну и поддерживают его, так как молодой Император в сто раз лучше Архимага и Епископа. В связи со всеми этими событиями, столица сейчас на взводе.
А еще недавно пограничники сообщили, что активизировались орки, желающие вернуть исторически принадлежащие им земли, и гномы, которые хотят отобрать еще больше земель у орков. На фоне активной фазы войны началось некое переселение народов. Разведчики доложили, что пару деревень было разграблено орками, и такое вероломство нельзя оставлять без внимания, потому что у орков теперь новый вождь, с которыми Империя не имеет контактов, а значит ни о каком взаимовыгодном сотрудничестве, не показав оркам силу Империи, говорить пока нельзя. Так сказать, процессуальная мощь каждой из сторон еще не определена.
— Я уже давно не живу в столице, и мне абсолютно наплевать на то, что там происходит — рявкнул Пашик, икая от большого количества выпитого алкоголя — пусть хоть перережут друг друга. Каждый год одно и то же!
— И все же ты с интересом общаешься с другими магами о жизни столицы и о делах Гильдии — заулыбался Кронус.
— Это всего лишь правила хорошего тона — отмахнулся старик.
— Ну почему Вы, мужики, не можете просто любить свою бабу, и сидеть дома? — вклинилась в разговор Альвия — вы сами создаете проблемы на пустом месте. А был бы включен всегда мозг — было бы всегда хорошо.
— Золотые слова, Альвия — поддержал ее староста — Ладно. Нам пора собираться, а то мы засиделись.
Все встали со стола.
— Скучный старческий разговор, да? Ты ни одного слова не проронила. Мы встретились глазами с Кариэль, а потому я попытался наладить хоть какой-то с ней контакт.
Кариэль злобно посмотрела на меня, и, вздернув носик, отвернулась. Такое ощущение, словно я ее задел. Хотя, кто тут еще кого задел. Это же ты была той, кто принесла мне корзину. Тебе следовало извиниться передо мной.
Ладно, в любом случае, не стоить ворошить прошлое. Нужно действовать, исходя из фактической ситуации.
— Ну, не обижайся — я поднял ладони в знак примирения — Не хочешь говорить — не говори, но обижаться не стоит.
Черты лица Кариэль смягчились, но все же не проронила ни слова.
И о чем она вообще думает? Что за бардак у нее в голове.
— А ты береги, Энриета, коль тебе нужен ученик — услышал я, как староста обращается к старику. Она уже успели надеть обувь и уже вот-вот выходили на улицу — Когда с него регалии раба снимать будешь?
— Буду беречь — кивнул Пашик — но какая может идти речь о снятии печати? Он всего-ничего как раб. Пахать ему еще и пахать, пока Смерть не начнет наведываться к нему каждый вечер.
Тут Пашик заметил меня, и недобро заулыбался.
— Устрою сладкую жизнь.
Кронус с Пашиком заржали как кони, и обнялись. Я попробовал состроить грустную рожу, но это лишь их еще больше рассмешило. Даже на лице Кариэль возникла улыбка.