— К величайшему сожалению, никто не может меня вам представить, поэтому отрекомендуюсь сам, — он вытащил из нагрудного кармана (откуда-то из-под розы, и протянул вместе с оторвавшимся алым лепестком) визитку с золоченым обрезом. Я тупо уставился в массивные черные буквы, набранные кудрявой латиницей.
Фамилия не прояснила ровным счетом ничего — мало того, она показалась мне ничуть не менее диковинной, чем внешний облик ее обладателя.
Тогда я задал еще один вопрос — ненамного умнее предыдущего:
— Чего вы от меня хотите?
Незнакомец прекратил улыбаться и стал серьезен:
— Я хочу быть вашим импресарио. Хочу предложить вам хороший ангажемент.
Мне показалось, что я не расслышал его слов; вернее, расслышал их неправильно.
— Как вы сказали? Импресарио? Хороший ангажемент?
— Да, — твердо отвечал он. — Почему вас это удивляет?
— Ну, видите ли… — замялся я. — Не могу понять, чем я привлек ваше внимание. Таких ведь много… У нас не очень сложные трюки…
Незнакомец согласно закивал:
— И все же вы меня очень заинтересовали. Я был на утреннем представлении. Видел ваш номер. Вы — великий гимнаст, поверьте моему слову. У меня нюх на эти вещи. Тройное сальто вам вполне по силам.
Я с недоверием посмотрел на него и, пожав плечами, сказал:
— Ну, может быть… Года через два… Я, наверное, смогу…
Незнакомец снова засмеялся:
— Нет! Думаю, что раньше… Гораздо раньше! У меня есть некоторый опыт в подобных делах. Я — очень известный импресарио и антрепренер. Но, главным образом, я широко известен как режиссер… Режиссер-постановщик разнообразных массовых зрелищ! Вы же знаете, как важно в нашем деле продумать все действие заранее; самым тщательным образом спланировать представление и отрепетировать его до мелочей. Ошибок быть не должно, иначе провал неизбежен! Кстати, в скором времени я собираюсь поставить очередное увлекательное шоу и хочу, чтобы вы тоже в нем участвовали, — он выдержал значительную паузу. — Более того, хочу, чтобы вы исполнили в моем шоу главную роль. Согласны?
Я подумал, что он просто сумасшедший, и поэтому бросил довольно резко:
— Я ничего о вас раньше не слышал! Почему я должен принимать всерьез ваши слова?
Вместо ответа он улыбнулся — тонкие черные усики нервно вздрогнули — и достал из внутреннего кармана смокинга цветную фотокарточку. На фото он стоял рядом с невысоким атлетом в белой майке; синие крылышки, на манер ангельских, украшали широкие плечи гимнаста.
— Лето прошлого года, — бесстрастно прокомментировал незнакомец. — Лас-Вегас, казино "Тадж-Махал". А это — мой хороший приятель…
У меня перехватило дыхание.
— Майкл Йорк! — сдавленным голосом закончил я.
— Именно! — подтвердил незнакомец и зашелся счастливым смехом. — Ну что, согласны работать со мной? А в награду — синие крылышки на плечах. Наподобие ангельских? Смешно, правда?
Не знаю, кому как, но мне было совсем не смешно. Деньги, слава, почет, — все отошло на второй план. Главное — крылышки! Темно-синие крылышки, вытатуированные на плечах, как знак принадлежности к касте избранных. Избранных свыше, ибо во всем мире таких людей — единицы!
Теперь-то я понял всю злодейскую гениальность его замысла. Теперь мне тоже смешно. Все тщета, суета, тлен! Нельзя через черный ход попасть в число избранных свыше! Такие попытки всегда плохо заканчиваются!
Теперь я это знаю… А тогда — согласился!
Незнакомец пристально посмотрел мне в глаза и сказал, отчеканивая каждое слово:
— Сегодня, на вечернем представлении, ты сделаешь тройное сальто, — почему-то, получив мое согласие, он сразу перешел на "ты". Я не решился ответить ему тем же. — Это не так сложно. Надо внимательно слушать себя. И свое сердце. Тогда ты сможешь летать даже с закрытыми глазами. Слушай, — он согнул указательный палец и розовым, отполированным ногтем — настолько гладким и блестящим, что я увидел в нем свое искаженное и перевернутое отражение — трижды стукнул мне в грудь, попадая в такт с биением моего сердца. — Три удара — три оборота. И приходишь прямо в руки. Вот и все. Надо только настроить свое сердце — оно должно биться ровно.
— Но как этого добиться? — недоумевал я. — Во время выступления это совершенно невозможно.
— Возможно, — ласково успокоил незнакомец. — Перед тем, как делать трюк, найди меня глазами в толпе, среди зрителей. Я буду сидеть справа от занавеса, в четвертом ряду. Посмотри на меня, и ты почувствуешь, как твое сердце бьется ровно — в том же ритме, что и сейчас.