- Разве это так важно? - удивился Макс.
- Бывает по-разному. Но для него - да. Очень важно.
И Карл принялся рассуждать о спасительной роли любви, о вине, о месте, в которое они попали и ещё много о чём. Слишком много времени провёл он без собеседника и сейчас наслаждался каждым словом, хотя бы отчасти, но разделённом с кем-то.
2.
Как обычно шёл дождь. Я сидел у окна и считал капли. Одна, вторая, третья. Мгновенье и их уже не сосчитать. Так и всё в этом мире. Одна звезда, две, три, моргнул, и уже вокруг тысячи звёзд. Так со всем: одно незаконченное дело, другое, третье ...одна слеза, две, три ...одна женщина, две, три...
Если однажды мужчина досчитает до третьей женщины и не сумеет остановиться, то, скорее всего, он умрёт в одиночестве. Если вы отложили на завтра больше трёх дел, то, скорее всего, через время град невыполненных обещаний пожелает прижать вашу голову к стволу пистолета. А однажды расплакавшись, вы заполните жизнь слезами радости и горя, которые будут возвращаться и возвращаться.
Начитавшись вместе с иногда приходившей Дидиан дневника Павла, я размышлял о том, как забавно устроен мир. Мы так часто пропускаем то самое важное, ради чего всё и устроено. Мы не замечаем, что когда после долгой разлуки с тем, кого действительно любите, самый важный миг - первая встреча взглядами. Потому что это пик, это вершина всего в жизни действительно могущих любить. Потом они подойдут, подбегут друг к другу, обнимутся... Но на этом кончится порыв стремления, кончится мечта, умрёт мечта. Потому что они, наконец, вместе и стремиться больше не к чему. Если бы мы могли навсегда задержать первое мгновение встречи, то оно как нельзя лучше объяснило бы, что есть смерть и что есть Рай. Однако уберите этот первый миг встречи навсегда, и вы увидите ад бесконечного движения до и после, не умеющего остановиться. Почему так? Потому что если кто слушал моцартовского Дона Жуана, или хоть раз задумывался об этом серьезно сам, то тот знает: всё движение навстречу к обладанию любимым и движение к новому обладанию после успеха, вообще всякое движение, принадлежит страсти. И только тот краткий миг, разлом в движении - принадлежит Любви.
Поэтому некоторые и говорят, что истинной любви не было посвящено ничего на свете. Потому что нельзя человеку высказать мгновение. Все поэты, музыканты, писатели, художники прошлого в этом смысле не существуют. Все они современны, потому что так же, как и творцы современности, толпятся вокруг мгновения любви, бесконечного в своей полноте, и не могут его объять, растрачиваясь своим художественным даром на всё предшествующее и последующее любви. Возможно потому, что это мгновение - целая жизнь, но оно притом столь кратко, что его будто вовсе нет. Оно ничем не описывается кроме молчания. Тишины, которая полнее и прекраснее всех искусств, если она наступает тогда, когда вы сами пережили этот миг.
Павел много рассуждал о любви, гораздо больше, чем кто-либо ещё из моих знакомых. Оно и понятно: жизнь вынудила его пытаться разобраться в этом вопросе. Всё, что нам с Дидиан осталось от Павла - это его дневник, потому что с момента их расставания и последовавшей нашей с ним беседы больше никто его не видел и не знал, где он.
Единственно, смутные догадки то и дело возникали у меня при просмотре выпусков новостей. В городе началось целое движение так называемых «Посланников мира». Они появлялись на каждой демонстрации, на каждом митинге и каждой акции протеста, молчаливым жестом призывая прекратить междоусобицу. Многие из них приходили устраиваться на самые разные работы, но услышав о «зарплате в конверте», специально поднимали шум, выкладывали записи в интернет и посылали сюжеты на телевидение. Также на экраны попадали псевдоофисы регистрации и прописки, различных «пенсионных фондов» и «агентств недвижимости», что меня лично радовало.
Ответ со стороны предпринимателей, уязвлённых обвинениями в уклонении от налогов, не заставил себя ждать: большинство крупных и уважающих себя компаний стало постепенно переходить на «белую» зарплату, но каким-то дурным способом, не изменяя суммы, указанные в официальных документах. Таким образом, служащие всех мастей и простые рабочие, уже было тоже начавшие присоединяться к движению «Посланников», были ошарашены вдвое, а то и втрое уменьшившейся зарплатой.
Зашевелилась и полиция. По новостям показали несколько сюжетов демонстративной поимки коррупционеров и уклонистов, начались разбирательства с некоторыми крупными фирмами, однако параллельно одно за другим выдвигались обвинения самого разного толка по отношению к «Посланникам» и им подобным. Выпускались и интернет-новости, содержащие статьи о том, как «Посланники» якобы требовали какую-нибудь нелепую чушь, или совершали акции экстремистского толка.