Глава 13
Иолла, окруженная любовью и заботой, хорошела не по дням, а по часам. Отросли волосы. На её лице всё чаще расцветала улыбка. Она всегда выглядела моложе своих лет, а сейчас казалась и вовсе девчонкой. Местное мужское население заметило эти перемены, да и женское – тоже. Поселковые кумушки недолюбливали Машу – по их мнению – приживалку и нахлебницу, и подозревали её во всех смертных грехах. Теперь Маша стала представлять угрозу для местных незамужних женщин. Одна мысль согревала их сердца, что вряд ли кто-нибудь стоящий «клюнет» на Дурочку.
Вскоре после описываемых событий в Поселке появился перспективный холостяк.
Напротив дома Кузнецовых долго пустовал участок с домом. Прежние хозяева умерли. Родственники всё никак не могли продать участок, но, наконец, новый хозяин был найден. Им оказался военный в отставке – Пётр Николаевич Сенцов.
Сенцов недавно разменял пятый десяток. Воевал в нескольких «горячих» точках, не прячась за чужими спинами. Судьба хранила его от плена и ранений. Петр был уверен, что до конца жизни будет связан с армией. Но, когда в последней операции его лучший друг Аркадий был убит выстрелом в спину, мировоззрение Сенцова резко изменилось. Ему захотелось обрести надежный тыл в лице жены и детей, а также сменить военную форму на штатский костюм. Раньше такие мысли просто не
приходили ему в голову. Петра нельзя было назвать красавцем, но он пользовался успехом у женщин. Крепкий, подтянутый, с обаятельной улыбкой, весёлый рассказчик и щедрый кавалер. Он всем своим видом излучал надежность. Одним словом – настоящий полковник.
Петр начал с того, что нанял бригаду строителей. Старый дом был снесен и на его месте начали возводить новый кирпичный дом. Сенцов часто приезжал на свой участок, наблюдая за строительством. В один из приездов он решил познакомиться со своими соседями. Первыми, к кому он зашел, были три Марии.
В этот день у Кузнецовых был праздник. Маша впервые сама испекла пироги. Выпечка получилась на славу. Удачно зашедший Пётр, был приглашен на чаепитие. Маша-Иолла, раскрасневшаяся от готовки, накрывала на стол. Сенцов залюбовался, глядя на оживленное Машино лицо с лучистыми глазами, и пропал, как швед под Полтавой. Обычно он никогда не лез за словом в карман и легко мог поддержать любой разговор, а тут как будто бы воды в рот набрал. Петр пил чай, ел пироги и, не отрываясь, молча смотрел на Машу. Мария Мироновна и Мария Ивановна, улыбнувшись, переглянулись.
С этого дня Сенцов зачастил к соседкам по поводу и без оного. Это обстоятельство очень понравилось старшим Мариям. Они радовались за Машу. Пётр в их глазах был достойной парой их воспитаннице. А сама Маша встречала его с радушной улыбкой как доброго друга и только.
Петр не узнавал сам себя. Привыкший по-военному быстро объясняться с понравившейся ему женщиной, он не мог набраться смелости, чтобы признаться в своих чувствах Маше. При виде её Сенцова охватывала необъяснимая робость. И хотя свойственная Петру самонадеянность, не позволяла даже помыслить, что его предложение может быть отвергнуто, объяснение всё время откладывалось.
После долгих мучений решив, что «хватит тянуть резину», полковник с букетом цветов, конфетами и коробочкой с колечком в кармане пиджака пошел делать Маше предложение руки и сердца. По дороге к соседям Петр подбадривал себя картинами, как Маша с детьми (как минимум двое – мальчик и девочка) встречают его вечером с работы.
Увидев отутюженного и припомаженного Петра, обе старшие Марии поняли, в чем дело и оставили молодых вдвоем. Маша-Иолла с интересом смотрела на Сенцова. Она видела, что он взволнован. Но причина его волнения была ей не понятна. Маша была чудо как хороша. Петру захотелось прижать её к сердцу и поцеловать, что с мыслями «и не такие крепости брали» он попытался осуществить. Молодая женщина мягко отстранилась. Петр предпринял попытку вновь. Тогда Маша ТАК на него посмотрела, что лучше бы она его ударила.