– Идите руки мойте, я сейчас борщом вас угощу.
На втором этаже послышался шум и через некоторое время к ним спустился Марат. На нем был надет халат, а рука его сжимала кейс.
– Ну, как там все прошло, тихо, не наследили? – Спросил, зевая Череп вальяжно развалившись в черном кожаном кресле.
– Все как по маслу, босс. Хозяйка обещала нас покормить, а потом мы отправимся на заслуженный отдых, – сказал Борода, присаживаясь рядом с Лысым. Его хриплый голос напоминал испорченный динамик.
Череп достал из своего кейса две пачки, по десять тысяч, и кинул им.
– Держите, труженики, – произнес Марат и подмигнул Лысому, – ты своей подруге Жене, платье купи, туфли.
Тот спрятал деньги в карман, и, потирая руки, мечтательно произнес:
– Да за такие бабки, я шубу лучше куплю, точно такую как у Светланы Михайловны.
– Ты опустись на землю, гоблен, – проворчал не довольно Череп и бросил стоявшую на тумбочке бронзовую вазу в направлении головы Лысого, – узнаю о шубе, сливу тебе расквашу. И вообще кепку себе лучше купи, а то сидишь тут торшером, глаз режешь.
В кейсе у Марата раздалась траурная музыка, и он достал телефон.
– Мазай, слушаю тебя внимательно, – голос хозяина был пронизан сарказмом, но чем больше он слушал своего администратора, тем серьезнее становилось его лицо.
– И где я ему эту красавицу найду? – Марат возмутился требованиям 'авторитета', о котором ему по телефону говорил Мазай. – Да еще за пару часов! Разве что Ритку с панели могу к нему послать, но красавицей ее назвать уже сложно.
– Маратик, так вроде сестричка охранника очень да же ничего из себя. Ты же еще не отпустил ее? – Сзади него раздался властный голос супруги, с кастрюлей в руках.
Марат вспомнил о заложнице, находившейся в 'гостях' у Жени, подруги Лысого.
– Да я совсем и забыл об этой девке! – Ответил Череп. В это же время он старался уловить не свойственный запах борщу, исходящий из стоявшего блюда на столе.
Света глядя на жадно вдыхающего воздух, супруга, повернула пальцем у виска и отправилась на кухню.
– Лады Мазай, придумаем что-нибудь, жди, сейчас к тебе Лысый с Бородой приедут, – он закончил свое общение по телефону и бросил его обратно в кейс.
– Жду, Маратушка! – Мазай произнес эти слова уже в пустоту и пошел готовить белый порошок для двух мрачных наркокурьеров.
Череп, собираясь с мыслями, взглянул на своих подопечных.
– Значит так, заскочите к Жене, возьмете с собой девку– заложницу, – Он вытянул ноги, и стал руками разминать мышцы на шее. – Если она будет спрашивать, куда ее везут? Лысый, скажешь, что на встречу с братом. Ну, а дальше действуй по обстоятельствам. После Жени сразу поедите к Мазаю, он даст вам товар и адрес, куда надо доставить дурь и телку. Заберете у местного два лимона зеленых, Лысый пересчитаешь все до цента, понял?
Лысый кивнул головой. Марат замолчал, внимательно глядя на своих подчиненных. Они не собирались никуда уходить и с жадностью поглядывали на стол, куда Света поставила только, что обещанный ужин.
– Чего сидим? Кого ждем? – Он демонстративно скрестил руки на груди и в этот момент напоминал 'Веселого Роджера', на фоне своего черного, атласного халата.
– Так Светлана Михайловна, нас покормить хотела, – Борода уважал жену босса и называл ее именно так.
– Валите, гурманы, пища скисла! – Разговор со Светой оставил в его душе горький след, и теперь он это блюдо вместе с его поварихой просто ненавидел.
Голодные бандиты поднялись и удалились, 'щей не хлебавши', пожелав напоследок хозяину спокойной ночи.
Через минуту вошла Света и впервые за долгое время, рассмеялась от души.
Она села за стол, и принялась с аппетитом уминать, приготовленную стряпню. После ужина супруга в прекрасном настроении спустилась к себе, вниз. Она нашла древнегреческий словарь, и с трудом прочитала на клинке ритуального кинжала, странное и загадочное имя – Дорохемия.
– Царица Дорохемия! – С трепетом произнесла она таинственное имя, и начала медленно погружаться в транс.
Наступила ночь, на дворе стояло мистическое полнолуние. Собаки как по команде завыли на круглую луну, чувствуя приближение чего-то невидимого и ужасного. Вдруг поднялся резкий порывистый ветер, он ломал ветки на деревьях и поднимал вихрем пыль с дорог.
Внизу, из комнаты страха, доносился утробный голос.
– Я, вызываю духа царицы Дорохемии…. Дорохемия, приди!
Марат, услышавший этот странный голос, озабоченно взглянул вниз и недовольно подумал про жену – ' Драхмапудра доморощенная!', он сладко зевнул, и с удовольствием отправился спать.