— Обстоятельства изменились, — вздохнул Чуе-шев. — Пришлось вернуться.
— Так вам удалось встретиться с этим. с Кохом?
— Ну, Дмитрий Вадимович, — укоризненно покачал головой Чуешев.
— Молчу, молчу.
— А это что же вы, самолётики клеите? — Чуе-шев заинтересованно нагнулся к столу, на котором были разложены деревянные части фюзеляжа, металлические детали, наждачная бумага. — «Дуглас С-47», если не ошибаюсь?
Губы Кушакова-Листовского невольно растянулись в застенчивой улыбке.
— Да, знаете ли, балуюсь помаленьку. Видите, сколько уже собрал? Англичане придумали. «Скай-бирдс», не слышали? Хорошая фирма. Выпускает такие бумажные пакеты с деталями и инструкцией, как собирать. Занимательная история, я вам доложу, кучу времени забирает. Но я пошел дальше. Вот посмотрите.
Он снял с полки и осторожно выставил на стол модель советского истребителя И-16. Чуешев просиял:
— О, «ишачок».
— «Ишачок»? — удивился Кушаков-Листовский.
— Так мы его называем. Любовно.
— Забавно. Так вот, я сделал его сам, вот этими руками. И «Скайбирдс» здесь ни при чем. Они не выпускают советские модели. Представьте себе, сам выпилил части фюзеляжа, крылья. А сколько возни было с пропеллером, Боже мой!
— Замечательно, — похвалил Чуешев.
Кушаков-Листовский отступил на шаг и с посерьезневшим лицом тихо молвил:
— Мой скромный вклад в нашу победу.
Чуешев вежливо помолчал, глядя на модель истребителя, затем продолжил прогулку по квартире. Спросил между прочим:
— А где же ваша собачка?
В голове мелькнул и сразу улетучился вопрос: «Откуда он знает про собаку?»
— У соседа, — потупив взгляд, ответил Кушаков-Листовский. — Я, видите ли, сегодня вечером уезжаю на Женевское озеро. Хочу недельку побездельничать. Устал. Чувствую, пора, пора проветриться, расфасовать, так сказать, мысли по полочкам. Оно очень холодное, озеро, но если в нем искупаться, зиму проживешь без насморка. Я пробовал, действует. К тому же хочу отстоять вечерю в Крестовоздвижен-ском соборе. Это такая в общем-то небольшая церковь в самом центре города, возле озера. Я всегда, когда бываю в Женеве, непременно захожу в Кре-стовоздвиженский собор. Что-то вроде паломничества, да-а. Монастырей нет. Там у меня и батюшка знакомый.
Говоря это, Кушаков-Листовский размашисто перекрестился с поклоном на стену, сплошь увешанную православными иконами.
Чуешев понимающе покивал.
— Собственно, я к вам зачем. да вы садитесь, в ногах правды нет, — предложил он, удовлетворившись осмотром квартиры. — И я тоже сяду.
— Ах, да! Спасибо. — Кушаков-Листовский с преувеличенной поспешностью занял место в кресле и выжидающе уставился на Чуешева, губы которого не покидала любезная улыбка.
— Скажите, Дмитрий Вадимович, тот человек, который приходил к вам пару месяцев назад. как то бишь его?..
— Какой человек? — Пухлые щеки флейтиста покрылись слабым румянцем.
— Наш. — Во взгляде Чуешева проступил холодок, который на своей спине ощутил флейтист. — Наш человек.
— Я не знаю никакого человека. Ко мне никто не приходил.
— Полноте, Дмитрий Вадимович, не появился бы я у вас, если бы не срочная необходимость встретиться с ним. Постарайтесь вспомнить: он просил вас передать шифровку... да, точно, он просил вас передать шифровку, связанную с переговорами по проекту «Локи». Кстати, почему вы ее не передали?
— Я?.. — встрепенулся Кушаков-Листовский; под прямым взглядом ясных глаз Чуешева он смешался окончательно и раскис. — А как бы я ее передал? Радиста же нет. Исчез радист, арестован. Представляете, как я тут рискую?
— Вот в том-то и дело. Потому-то я и у вас. — Чу-ешев доверительно придвинулся ближе. — Нам небезразлична судьба наших друзей. Безопасность и еще раз безопасность. Ваш гость, он назвал пароль?
— Да, конечно.
— Как он вам представился?
— Лофгрен. Он представился Георг Лофгрен. Швед. Но в шифровке речь шла о ком-то по имени Баварец. Кличка, наверное. Он говорит по-русски, но с заметным акцентом.
Чуешев нахмурился, улыбка сошла с его губ. Немного помешкав, он спросил:
— Сможете воспроизвести текст шифровки?