Высунувшиеся на звук выстрела люди постепенно отходили, создавая пустое пространство вокруг кафе. А находившиеся внутри, наоборот, вжимались в стены помещения. Лишь вторая работница кафе выбежала из-за стойки и сейчас помогала своей коллеге подняться, не обращая внимания на лежащий неподалеку труп.
Анжелика почувствовала, что ее бросило в крупную дрожь, и сама невольно попятилась назад, не отрывая взгляда от трупа. Остановилась она тогда, когда уткнулась спиной в препятствие и только после этого подняла глаза.
Выстреливший солдат уже опустил оружие и что-то негромко говорил в рацию. Прошло еще около полминуты, и вокруг застучали подошвы по полу – подбежало сразу несколько военных, а следом, почти одновременно появились настороженные уборщики аэропорта с большим пластиковым мешком.
- Докладывай! – резко произнес один из военных, в котором Анжелика узнала Баталова.
Девушка услышала лишь обрывки фраз, когда солдат сбивчиво, но коротко докладывал своему командиру. Видно было, что боец серьезно волнуется.
- Для тех, кто в танке, повторяю! В случае немотивированной агрессии будет открываться огонь на поражение! – зычным голосом повторил Баталов.
Вжикнула молния, и два азиата-уборщика принялись неаккуратно грузить тело на багажную тележку.
- Что вы за нелюди то? – вдруг послышался тихий, но сильный женский голос, - у него просто нервы не выдержали, а вы сразу стрелять. Может…
- Не может, мль! – резко прервал бледную, шагнувшую вперед женщину Баталов. Вдруг он вздохнул, сморгнул и почти нормальным голосом произнес: - В случае распространения эпидемии здесь, в зоне карантина, по территории аэродрома… - полковник замялся. – Короче мля, сохраняйте спокойствие или пиздец всем настанет. Будьте предельно вежливы, - последние фразы Баталов произнес даже без тени насмешки. Развернувшись, он пошагал прочь, за ним двинулось и несколько прибежавших с ним солдат.
Обогнув двух низкорослых тетечек, которые безэмоционально стирали швабрами густую кровь и мозги агрессивного мужчины, Анжелика бросилась вслед за Баталовым.
- Товарищ полковник! Товарищ полковник! – заметила девушка количество звезд на его погонах.
- Что?! – резко обернулся военный.
- Товарищ полковник, - быстро заговорила Анжелика, - если чрезвычайное положение, то частичная мобилизация идет? Возьмите меня к себе!
- Чего? – недоуменно прищурился полковник, - девочка, ты о чем?!
- Товарищ полковник, на стойке регистрации могу работать, у вас там жопа, я видела, на выдаче в кухне могу, бумажки могу в штабе перекладывать! Что скажете, все могу, чего не могу, научусь! Возьмите меня, товарищ полковник!
Баталов хмыкнул только, покачав головой и разворачиваясь.
- Товарищ полковник, у меня папа военный и брат курсант, я всю вашу кухню знаю, лишней не буду! – сделала последнюю попытку, обращаясь уже к широкой спине, Анжелика.
Баталов приостановился, обернулся и посмотрел на девушку, склонив голову.
- Четвертый этаж, бизнес-салон. Послезавтра подойдешь, скажешь, что от Баталова, я предупрежу, - кивнул полковник и, развернувшись, пошагал прочь. – Только зарегистрироваться не забудь, - бросил военный, уже не оборачиваясь.
- Епть, а откуда он знает, что я еще не зарегистрировалась? – негромко, обращаясь к самой себе, спросила Анжелика.
- Бэйджика потому что нету, - услышав слова девушки, проходя мимо со своей шваброй произнесла уборщица, и похлопала себя по груди, - всем вешают теперь!
- Спасибо, - кивнула Анжелика пожилой тетеньке и поспешила вниз, к очереди на регистрацию.
Лика работала в Почте России. И, несмотря на то, что не понаслышке знала о частенько полнейшем маразме организации процессов, невероятной неповоротливости, безалаберности и даже противоречивости работы государственных организаций, она в свои двадцать три года уже нюхом чувствовала, что если в привычном мире наступает пиздец, лучше быть внутри системы.
Пусть даже и еду в окошке кухни выдавать. Или бумажки перекладывать.
Уж не шваброй-то махать, это есть кому – подумала девушка, спускаясь по лестнице и лавируя между возмущенно, удивленно, обреченно переговаривающимися людьми.
Вот только почему он сказал не завтра, а именно послезавтра приходить?
Виктор и Маша
05 октября, день
Руки Виктора не просто подрагивали; они вибрировали. Парень просто чувствовал, как под кожей исходят противной трясучкой мышцы, и постоянно что-то делал, чтобы упокоить дрожь – теребил полы рубашки, вытирал мокрые ладони об штаны, шмыгая, тер костяшками нос, периодически начинал щелкать пальцами.