Несколько месяцев велись зачистки по всей планете, чтобы похоронить всех погибших и не допустить новой эпидемии на фоне разлагающихся тел.
Натан и ещё небольшая кучка рабов составили так называемое временное правительство южного континента, насколько я поняла на северном было нечто похожее.
Они трудились больше пятнадцати-шестнадцати часов каждый день, чтобы создать то, что уже сейчас вырисовывалось ва вполне цивилизованного государство.
Отряды полиции, которые патрулировали города. Судебная система. Небольшое количество врачей были на вес золота, многие могли залечить небольшие раны или вылечить простуду, но провести сложную операцию могли лишь единицы. К этим людям относились как к зенице ока, всячески оберегая, но не забывая о том, что знания нужно передавать, у каждого появились ученики.
Потихоньку открывались школы, магазины, бывшие рабы находили себе дело по вкусу, которое было бы полезно в этом новом мире, мире без боли и страданий.
Но что больше всего меня удивило и потрясло, что все люди, которые так долго испытывали на себе все горести мироздания смогли оставить это позади, начать жить заново, помогая друг другу.
Конечно находились индивидумы, которые нарушали порядок, законы и правила нового мира, но таких было мало и заново созданная полиция легко справлялась с ними.
Люди дорожили тем, что они обрели и го овы были бороться за это. За свою СВОБОДУ.
Натан целыми днями пропадал вне дома, восстанавливая мир из пепла, из руин. Я не переставала восторгаться им, любить его.
Но здесь, под моим боком у меня была своя головная боль, которая уже полгода заставляет меня переживать-Стэн.
Он так и не смог выйти из рабского состояния, мог в любой момент опуститься передо мной на колени, постоянно называл госпожой, вздрагивал от прикосновений.
Этому нужно было положить конец, но я совершенно не знала, что нужно делать.
В один из вечеров, проводя его со Стэном за вкусным, божественным ужином, который тот приготовил я осмелилась таки спросить его:
-Стэн... Ты можешь не отвечать, если не хочешь, но может быть у тебя всё же есть желание начать жить заново? Может быть где-то в глубине души?
Стэн посмотрел на меня испуганно, его нижняя губа задолжала, мужчина буквально весь затрясся, будто бы я его выгоняю на улицу или делаю что-то действительно ужасное.
-Госпожа.... Вввыыы... Хотите, чтобы я ушшшёл?
Заикаясь произнёс он.
-Нет, я уже говорила и не один раз, этот дом-твой дом. Но я хочу понимать могу ли что-то сделать для тебя, чтобы стало легче?
Стэн долго смотрел на меня, сначала неуверенно, а потом в его глазах зажглась какая-то искра, что-то внутри его заставило наконец заговорить:
-Госпожа... Кэс... Я жил в доме напротив больше двадцати пяти лет. Знаете кто я? Я подарок- печально усмехнулся мужчина--Подарок, который преподнёсла жена своему мужу на свадьбу.... Первые лет десять были адом, он... он... Трахал меня вместо своей фригидной жены, сначала редко, потом всё чаще и чаще. Было время, месяцы, когда он приходил каждый день. Просто вставлял мне, без смазки, даже жалел свои слюни.... И трахал. Чтобы не сойти с ума я считал, редко когда это заканчивалось раньше тысячи, а в особые дни я успевал дойти и до пяти. Вперёд, назад. Только боль и незаживающие раны.
Стэн закрыл глаза, как будто очутился там, в своём прошлом и продолжил рассказ:
-Но этим он не ограничился, ему было мало, он начал придумывать игры, стал покупать и изобретать игрушки, приспособления для пыток. Мог издеваться ночь на пролёт, а утром его благочистивая жена заставляла драить дом, приводить лужайку в порядок, когда я не мог встать, когда было совсем плохо. Но я поднимался, потому что знал, что если не сделаю этого, то будет ещё хуже, ещё больнее. Это моя жизнь... Двадцать пять лет. Я слишком труслив, чтобы оборвать её. Последние пятнадцать лет я просто существовал, тело отдельно от моей души и разума. Механически, выполняя приказы. А потом вы меня вытащили, спасли из преисподней. А я, что я... . Я не могу заставить себя выйти за дверь этого дома, мне страшно. Я боюсь, что если я покину эти стены, то лавина того, что я ощущал вернётся, мне опять будет больно. Я больше не хочу. Но я не хочу умирать, проведя эти месяцы с Вами я понял, что хочу жить. Жить так как могу это сделать с Вами.