— Нет.
— Что ж, быть может, это даже лучше, — отрезал Шметтау, приняв решение.
Его палец напрягся на спуске, Фидус чуть присел так, словно намеревался броситься на Калькройта, однако в это мгновение шагнула вперед техножрица.
— Адептус Механикус берут эту женщину под свое покровительство и защиту, — провозгласила Вакруфманн чужим голосом. — Такова прямая воля Парламента и Фабрикатор-Генерала Марса. Все надлежащие уведомления вы получите в официальном порядке.
— Вы… ее?.. — сбился Шметтау. — Что?
— Объект "Ольга" угоден Богу-Машине и Марсу, — пояснила Дженнифер, вставая бок-о-бок с Криптманом. Сервочереп над корпусом Дженнифер зловеще поблескивал красной линзой, техножрица властным жестом протянула вперед ладонь, на которой лежала голова-рупор.
Пале сдвинулся еще больше, чтобы захватить одним выстрелом техножрицу с инквизитором и мертвым слугой. Судя по всему, быстрое умножение новых целей инквизитора не радовало.
— Да забирайте, — презрительно кинул Шметтау после короткого раздумья. — Медноголовые все время играют с запретным, но это ваши заботы. А отродье зла — уже моя ответственность. Оставьте его и проваливайте куда хотите. Можете заодно прихватить эту пародию на инквизитора. Ему привычно скрываться за чьей-нибудь спиной.
Криптман лишь улыбнулся и качнул головой. Ольга крепче прижала ребенка, прошептав:
— Нет… не отдам.
— Как видите, ваш "объект" сам ищет смерти, — указал Шметтау.
— Сложная дилемма, — басовито прогудела железная голова. — У Марса пока нет консолидированной позиции относительно допустимости существования объекта "Дитя". Однако в данный момент он не представляет опасности. Я склоняюсь к тому, что не следует торопиться с окончательным решением, а пока надлежит принять все меры к изоляции объекта в наиболее комфортных и защищенных условиях.
— Так не пойдет. Если вы защищаете отродье, вы тоже недостойны жизни, — приговорил Шметтау.
— Ты готов противостоять воле марсианского парламента, инквизитор? — уточнила Дженнифер. — С учетом того, что каждое твое слово фиксируется? Невыполнение указаний Высшего Лорда Терры карается смертью и лишением сана инквизитора.
— В моем служении я готов противостоять кому угодно, — ощерился в недоброй улыбке Шметтау. — Ибо я присягал тому, кто выше Лордов Терры и всех ржавоголовых. Я храню дом Императора, а если для этого придется сжечь отступника, еретичку и железную дуру, быть по сему.
— Нет, — пробормотал Деметриус, и в тишине могильного зала слова юноши прозвучали с отчетливой решимостью. — Так нельзя.
Он качнулся вперед, сделал крошечный шажок, будто намереваясь присоединиться к живому щиту Ольги.
— Уймись, — проворчала Берта. — Это уже не наши заботы. Не наше дело. Пусть решают между собой.
— Нет, — внезапно сказал Священник. — Это наше дело.
— Что?..
— Это наше дело, — повторил монах, осеняя себя аквилой. — Все, через что нам довелось пройти, лишь прелюдия.
— Слышь, ты совсем рехнулся от переживаний? — тихонько прошипела Берта, тщетно стараясь говорить так, чтобы никто больше не расслышал.
Священник повернулся к ней со словами:
— Здесь наше главное испытание. Выбор, которого ждет Император.
— Да какой выбор!? — возопила, не сдержавшись, Берта.
— Но вот же он, — потерянно вымолвил Священник. — Вот мы стоим перед младенцем, который одержим великой силой. И дано нам выбирать из двух. Следует ли проявить милосердие, но зная притом, что доброта сегодня вполне может обернуться страшными бедствиями завтра. Или… — он шумно сглотнул. — Проявить жестокость. Убить дитя, чья вина лишь в том, что нечестивые совершили над ним злое. Но, быть может, эта жестокость суть милосердие к будущим жертвам архизлодея.
— А делать то что? — спросила Берта. — Как правильно?
— Я… — Священник выглядел потерянным, что было удивительно и несообразно, учитывая, с какой энергией и храбростью он вел себя прежде. — Я не знаю… Нет ни знамений, ничего… Наверное Император хочет, чтобы каждый из нас выбрал сам.
Эссен Пале облизнул губы и уточнил:
— Какие приказания, господин?
— Жди, — еще более зловеще осклабился Шметтау. — Пусть нестойкие духом и склонные к ереси обозначат себя. Адепто Пурификатум вынесет нам благодарность за очищение рядов.
— Я выбираю.
Второй шаг Деметриуса был куда больше и увереннее первого. Санитар промаршировал мимо Калькройта, сопровождаемый прицелом Эссена Пале, встал рядом с Криптманом, добавив: