— Я знаю. Моему начальству звонили из Московского полицейского управления. Некто капитан Корнев. Просили посодействовать. Этим тоже я буду заниматься.
— Ты не думай, я сам буду поступать. Никакого протекционизма не надо. Мне просто объясните, где находится, чтобы не терять времени.
— Не волнуйся, всё нормально, — улыбнулся Цветков. — Лично я только приветствую. В полиции сейчас нужны технически грамотные люди. Время такое.
— Я хотел сначала в Москве поступать, но услышал, что Технологический институт даёт самую сильную подготовку в России. Думаю попробовать.
— Правильно думаешь. Я пойду, узнаю, как там наш революционер поживает, а тебя пока отведу на крышу бастиона. Оттуда прекрасный вид на город, на Большую Неву. Тебе, как гостю столицы, будет интересно. Существует старинная традиция — ровно в полдень стреляет пушка, даёт сигнал точного времени. Как раз, с Нарышкинского бастиона.
Молодые люди поднялись наверх по специальной лестнице. С реки дул прохладный ветер — Неву штормило. Стального цвета волны заполнили всё пространство до Дворцовой набережной. Небольшие, но уверенные в себе, они стремились вперёд, чтобы разбиться о гранит стрелки Васильевского острова. Воздух пропитался влажным запахом реки. Лишь шум ветра и звук бьющихся о гранитные стены крепости волн нарушали царственную тишину.
— Любуйся пока. Я скоро. — Цветков стал спускаться.
Здесь в сердце города, в том месте, откуда и начался Санкт-Петербург, Алексею мерещились корабли Петра Великого, идущие по фарватеру. Мачты, паруса, наполненные ветром, пушки, бегающие матросы — морская романтика. Красавцы-фрегаты двигались к заливу, пробивать «окно в Европу». Рябичкину вдруг нестерпимо захотелось быть там вместе с другими, завоевывать славу российского флота, сражаться с врагами и, если нужно, погибнуть за родную землю.
Взгляд его упал вниз. С востока к бастиону примыкала Невская куртина, прорезанная одноимёнными воротами, от которых в воду уходила небольшая пристань. Волны раскачивали несколько привязанных к столбам лодок, в одной из которых восседал мужичонка. Жители города, подгоняемые нуждой, подрабатывали таким образом, перевозя желающих через реку. Так получалось быстрей, чем в объезд через мосты, да и интересней.
Шторм распугал клиентов, и другие лодочники видимо где-то прятались от ветра. Остался один — дежурить. Поднял воротник и сидел нахохлившись.
По пристани к лодкам шла женщина. Ветер трепал коричневое платье и полосатое фазанье перо, прикреплённое к шапочке. Шла твёрдой уверенной походкой, лишь изредка отворачивая лицо от брызг бьющихся о причал волн. Она явно направлялась к лодочнику.
Рябичкин обомлел. Лидия Неспешинская! Ошибки быть не могло. Машенька нарисовала поразительно точный портрет.
Как могла революционерка спокойно разгуливать по крепости, пройти мимо постов? Она находится во всероссийском розыске. Удивительно!
Надо что-то делать.
Алексей стремглав бросился к лестнице, на ходу соображая, как лучше поступить. В конце концов, неважно, как она здесь очутилась, важно арестовать… Или нет… Судя по информации Охранного отделения, арест вряд ли что-то даст. Неспешинская, с её революционным фанатизмом, ничего не скажет. Лучше проследить, где живет, и установить наблюдение. Прыгая через три ступеньки, он едва не потерял равновесие.
… Спокойно…
Будем действовать быстро, но с холодной головой. Важно, чтобы она не заметила слежку.
Очутившись внизу, Алексей осторожно заглянул в проём Невских ворот. Лодка уже отчалила от причала, держа курс к противоположному берегу. Пусть немного отплывут. На открытой поверхности воды преследователей хорошо видно, а тем более в такую погоду. Несмотря на шторм, небо над Петербургом было голубое и чистое. Тремя словами можно охарактеризовать место действия: ветер, солнце и вода. Три стихии. Три составные части.
… Всё пора. Рябичкин прошёл мимо будочника и оказался на пристани. Где же остальные лодочники. На пирсе и возле ворот никого не видно. Один только постовой прятался от ветра, да лодки покачивались. Выхода не оставалось. Алексей прыгнул в ближайшую лодку, предварительно отвязав её, и оттолкнулся веслом от причала. Она сразу закачалась, хлопая бортами в волны. Нос задрался вверх, наверное, на метр выше кормы. Рябичкин перебрался на среднее сидение и немного выровнял свой корабль. Честно говоря, он был не больно умелый гребец. Так, катался пару раз на прудах в Новогиреево. И всё. Но оба раза поверхность воды была ровной, как стекло, стоило слегка толкнуться вёслами и лодка легко шла вперёд. Сейчас же приходилось прикладывать серьёзные усилия, чтобы держать её ровно, чтобы шла в нужном направлении, не рыскала носом. Случайная чайка видела одинокого человека в лодке, сидящего спиной к преследуемым и поминутно оглядывающегося через плечо. Холодные невские брызги летели за шиворот, но он не замечал этого. Погоня целиком захватила его.