7
Поезд прибыл на железнодорожный вокзал города Болонья вовремя. Дежурный по станции объявил в рупор давно заученную фразу:
— Поезд из Падуи прибывает на вторую платформу. Господа встречающие, просьба подготовиться. Спасибо.
Пёстро одетая толпа дружно зашагала к платформе. Следом потянулись носильщики со своими извечными тележками. Возбуждённые голоса, крики детей и запах железной дороги, одинаковый во всех странах мира.
М. не спешил. Курьер, с которым он должен был встретиться — человек проверенный, знает своё дело. Путь, проделанный им из самой России неблизкий, и теперь торопиться не имело никакого смысла. Два прицепных вагона начинали своё путешествие в Москве на Брестском вокзале в составе поезда Москва-Варшава и дальше через Прагу, Вену, Марибор, Венецию и, наконец, Падую. Половина Европы осталась позади.
Долго, ах, как долго М. ждал этой минуты. Бессонные ночи, месяцы исследований. Поиск в темноте, наугад…
Но ничего. Скоро весь мир заговорит о нём и о любимой им Италии. О величии итальянской нации! Это государственные казнокрады не поняли значения его работы — отказались финансировать, а народ со временем оценит, что он для неё сделал. Пусть заканчивать установку придётся в Англии, у двоюродного брата Генри Джеймса. Пусть. Всё равно это будет сделано только для величия Италии.
… Жара, стоявшая всю неделю в городе, к вечеру немного спала. От раскаленного перрона же по-прежнему исходил горячий воздух. Хотелось поскорее покинуть вокзал, спрятаться в тень оливковых деревьев. Нельзя, терпение всегда было его сильным качеством. Он подошёл к нужной скамейке в конце перрона и уселся ждать…
Думал ли он, бегая мальчишкой по обширным владениям отца вместе с лучшим другом Мауро, что достигнет таких высот в науке? Они грезили великими открытиями, мечтали о славе знаменитого Леонардо. Кто из нас в детстве не считал себя гениальным? Кто не верил в свою исключительность? С годами грёзы улетучились, и М. перестал верить…
Теперь он точно знал, что гениален, но и понимал необходимость совершения какого-то грандиозного открытия. И пусть родственники восхищались его способностями, разве этого достаточно? И он начал осатанело работать.
Мауро хоть и был на два года старше, всегда смотрел на М., как на Бога. А по мере взросления просто стал его правой рукой во всём, в том числе и в исследованиях. Преданность Мауро граничила с фанатизмом. В имении отца они ставили свои первые эксперименты по физике. Электрические явления всецело захватили М., он постоянно говорил о положительных и отрицательных зарядах — за обеденным столом, на конной прогулке, в церкви. Все кто знал его, начиная от слуг и заканчивая родителями, называли М. — синьор «Электричество».
Когда в пятнадцатилетнем возрасте он прочитал об опытах Герца по обнаружению электромагнитных волн, его захватила идея использования их для беспроводной связи. Следующие пять лет М. посвятил себя созданию такого устройства, перепробовав сотни различных схем, потратив огромное количество средств, сил и времени. И вот когда казалось, что решение совсем близко, он вдруг случайно узнаёт о русском учёном Попове, который уже создал подобный прибор.
На мгновение М. перестал ощущать окружающее. Померк свет, пропали звуки, кожу сковал ужасный холод и во рту почему-то появился вкус железа. Кровь! Он насквозь прокусил язык! Верхние и нижние зубы сошлись друг с другом так, что свело скулы.
… Всё напрасно!..
Сквозь боль и отчаяние вырвался пронзительный крик. В его комнату вбежали слуги, мать, Мауро. Увидели кровь, побежали за доктором, посыпались расспросы. Истинной причины М. не раскрыл. Прошло несколько дней, немного успокоившись, он решил узнать об исследованиях Попова всё.
Служащие научных библиотек Рима здоровались с ним, как со старым знакомым. Он искал с неукротимой энергией, как делал всё. И был вознаграждён. В журнале Русского физико-химического общества, переводимом на итальянский язык, М. нашёл статью «Прибор для обнаружения и регистрирования электрических колебаний». Попов работалдля нужд российского флота и не торопился публиковать полные результаты своих исследований.
Вот он шанс. Для достижения цели он был готов на всё.
… Перрон постепенно пустел. Последние одинокие пассажиры шествовали за своими носильщиками. Мужчины курили папиросы, женщины осматривали вокзал. Замыкая шествие, от дальнего вагона шагал курьер — сухощавый мужчина с серыми колкими глазами…