Глава 36
Мэддокс
Лахи драконов могут быть маленькими или огромными.
Они не заканчиваются, когда дети находят пару и вылетают из гнезда, — они расширяются.
Если дракон считает тебя частью своего лаха, ты никогда не почувствуешь себя одиноким.
Из запрещённой книги «О народе драконов».
— Можно поговорить?
Мои крылья дёрнулись. Я развернулся рывком.
Какого чёрта…?
Каэли стояла в паре шагов, улыбаясь. Оранжевый свет из окон у неё за спиной очерчивал высокий, тонкий силуэт и вытягивал рыжие отблески из её волос.
Я выпустил охапку дров, которые собирал у амбара. Лето на востоке было куда мягче, чем в Вармаэте, а ночами температура падала. Я мог создать огонь из ничего, но, чтобы в камине поддерживалось пламя, нужна была древесина. Да и спать в такую ночь никому не хотелось. Слишком много нужно было обсудить, и всех нас трясло от пережитого.
— Ты столь же бесшумна, как твоя сестра.
— А кто, по-твоему, меня учил?
Она наклонила голову, не убирая улыбки, — и я не мог не согласиться с Гвен. Каэли была очень похожа на старшую сестру, и дело было вовсе не в цвете волос или глаз. В её манере смотреть на тебя было что-то такое, от чего чувствуешь себя крошечным, под присмотром, значимым или не в своей тарелке — в зависимости от её намерения.
Я прищурился, с усмешкой.
— В день нашей встречи она сначала уложила меня, а потом пригрозила отрезать крылья. Если ты всего лишь хочешь поговорить — считаю, мне повезло.
— Аланна делала и будет делать вещи куда похуже, защищая своих. И теперь ты — её. Знаешь это, верно?
Дракон внутри меня одобрительно зарычал.
Я устроился на поленнице, что кто-то сложил у амбара, и жестом пригласил Каэли. Она без колебаний села рядом, с любопытством разглядывая мои крылья. Я держал их сложенными, отодвинув шипы подальше от неё.
Похоже, её это не тревожило.
— Можешь спрашивать или рассказывать что угодно, и этот разговор останется, между нами, если захочешь. Хотя твоя сестра за нами подсматривает.
Каэли фыркнула.
— Знаю. Наверняка переживает, что я тебе досаждаю. В детстве она была одержима кое-какими легендами об Огненных островах.
Я приподнял бровь.
— В детстве? И как тебе мысль, что это было всего несколько месяцев назад?
— Это трудно объяснить, но я не ощущаю, будто тело сменилось в одночасье, а разум остался прежним. Я выросла. — Она посмотрела на свои руки. — Быстро и магически, но всё-таки выросла и чувствую себя старше. Порой это странно даже для меня, но… да. Сейчас это — я.
— Я рад, — искренне сказал я.
Она подняла взгляд к небу. Чёрный уступал место бледному кобальту. Ночь выдалась долгой — после долгих месяцев и паршивой отсидки в Анисе.
— Я не помню нашу мать. Аланна никогда не говорила о ней плохо, только рассказывала, как сильно та меня любила и как была счастлива, когда я родилась, но я не дура. Хорошая мать не заставила бы мою сестру так бояться и так сильно ненавидеть в себе наследованную магию. Эта женщина поселила в глазах Аланны недоверие к миру, и я всем сердцем это ненавидела. — Она перевела взгляд на дом, и чей-то силуэт поспешно отскочил от окна. — И, несмотря на всё это, она замечательная. Из тех людей, кому можно доверить жизнь. Но теперь я уже не ребёнок, и она больше не одна. Что бы ни случилось, я не позволю ей жертвовать собой ни ради чего и ни ради кого. Ни ради Гибернии, ни ради меня, ни ради тебя. Если кто-то и заслуживает спастись — и быть спасённой, — так это Аланна.
Она посмотрела на меня — и я едва не задохнулся.
В её изумрудных глазах вспыхнул свет, жилы превратились в белые реки. Что-то похожее я уже видел — тогда, на доках Гримфира.
В носу защекотало. От неё исходили волны чистой магии.
Дракон внутри меня фыркнул, заинтригованный. Он не чувствовал угрозы — лишь… любопытство.
Я протянул ей руку.
— Ни одна часть меня, особенно дракон, не позволит, чтобы с моей спутницей случилось хоть что-то. Я скорее сожгу это чёртово королевство дотла.
Изумруд вспыхнул ещё ярче.
— А я станцую на его пепле.
Она пожала мою ладонь, и я едва не выругался. Поток энергии пронзил меня, словно удар молнии. Он вытянул мои крылья, прошёлся по рогам, ускорил сердце — и в тот миг мне показалось, что я способен облететь Гибернию сотню раз. Тысячу. Вечность.
Когда она отпустила, сила схлынула. Жилы её погасли, и Каэли вновь улыбнулась.
— К слову о драконах. Есть кое-что, что я должна тебе отдать.
Я незаметно сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя. Из-под шерстяного жилета она достала чёрный кожаный мешочек. Синий шнурок на завязке я узнал сразу.