Его лицо дрогнуло.
Уголки губ чуть поднялись.
Мне показалось, он давно не улыбался.
С тех пор, как всё произошло в На Сиог. С тех пор, как он потерял место, которое так любил.
Снаружи кто-то заговорил громче. Гвен откинула полог и выглянула наружу. Лучи золотого и янтарного света пробились внутрь и скользнули по моим ногам. Я сразу почувствовала жар.
Я поняла, что на мне та же одежда, в которой я сражалась. Та самая, в которой я тайком сбежала из замка Сутарлан, решив, что укрыться с сестрой — лучший выход.
Её просто выстирали и снова надели на меня.
Когда светловолосая воительница вернулась внутрь, её лицо было нахмурено.
— Кажется, у нас не так много времени.
Я попыталась согнуть ноги — облегчённо выдохнула, когда они подчинились. Суставы протестовали, но только чуть-чуть. Я была босиком.
— Что ты имеешь в виду? Где мы?
Веледа склонила голову.
— По правде говоря, ты проснулась в самый неподходящий момент.
Мэддокс метнул в её сторону укоризненный взгляд.
И было что-то… что-то трепыхалось в глубине сознания, пыталось привлечь моё внимание, но…
Ох.
Да.
Самое очевидное — я упустила из виду.
Гвен, Веледа и все остальные узнали правду о моём происхождении прямо во время битвы. Когда я появилась с мечом Теутуса и, как будто этого было мало, развернула тьму на глазах у всех.
Единственным, чью реакцию я знала, был Мэддокс. Но на него нельзя было полагаться как на пример — нас связывал древний узел. Конечно, я понимала, что найдх нак не меняет личность и мнения, что он был со мной абсолютно честен… но глупо было бы думать, что остальные отреагируют так же.
— Вы меня ненавидите.
Я хотела, чтобы это прозвучало как вопрос, но вышло как утверждение.
Гвен и Веледа продолжали смотреть на меня — почти как будто ждали, что за этой фразой последует что-то ещё.
Гвен так высоко подняла брови, что они почти исчезли в её светлых волосах. Большая часть света была у неё за спиной, но я готова поклясться — её лицо вспыхнуло, особенно щёки и нос. И это точно был не румянец.
— Конечно, ненавидим, — фыркнула она, — поэтому и таскали твоё безжизненное тело всё это время.
— И кормили тебя, — добавила Веледа.
— И мыли, чтобы Мэддокс не впал в ярость при виде малейшей царапины на твоей коже.
Дракон нахмурился ещё сильнее.
— И делали тебе массажи, чтобы, проснувшись, ты не решала, что пора ампутировать что-нибудь.
— И…
Я подняла руку.
— Ладно. — В груди распустились тепло и надежда, пока я слушала их, видела их возмущённые лица. Но всё же… — То есть… вы не ненавидите меня. — Теперь, вместо утверждения, это звучало как вопрос. Превосходно. Мой мозг решил поиграть с языком. — Я хотела рассказать вам. Может, сейчас это прозвучит неубедительно — особенно после того, как я так… ушла из замка, — но этот секрет был отнюдь не лёгким бременем. Впервые в жизни мне действительно хотелось быть честной. По-настоящему.
— Я верю, — быстро ответила Гвен. Когда я удивлённо на неё посмотрела, она одарила меня одной из тех своих мягких, понимающих улыбок. В ней была тень нетерпения, будто она считала меня дурочкой. — Что? У меня интуиция, достойная изучения. Может, я и не знала, что ты, но никогда не сомневалась, кто ты: умная, сильная и готовая на всё ради тех, кого любишь.
Она уже говорила мне это. Тогда, когда мы знали друг друга всего пару дней.
И теперь повторила.
Грудь сдавило от чего-то неожиданно тёплого.
Веледа заправила прядь каштановых волос за ухо.
— Для меня многое стало на свои места. Я ведь сразу сказала, что не собираюсь тебя судить. Думаю, ты поступала как могла с теми картами, что тебе выпали, Лан.
Если бы я не была так обезвожена, я бы наверняка разрыдалась прямо сейчас. Эмоции подступили к горлу, и я потянулась за стаканом из рук Мэддокса.
И только тогда заметила, что это вовсе не стекло, а керамика. Снаружи он был окрашен в жёлтый, внутри — в синий.
Вдоль края кто-то нарисовал бабочек с такой точностью, что они казались настоящими.
Это был не просто сосуд. Такие вещи в Гибернии не делали.
Я видела их только на рынке в Реймсе, куда их привозили прямиком из…
Я огляделась.
Мы были в повозке. Нестерпимая жара. Слепящий свет. Сухой, пыльный воздух.
Снаружи снова закричали.
И на этот раз я отчётливо поняла слова:
— Король приближается!
Холод ужаса пронзил мне живот. Гвен и Веледа переглянулись — и мне это совсем не понравилось.
Мэддокс, который не упускал ни одного моего движения, стиснул челюсть.