Её крик вселяет в воинов безумное мужество,
но горе тому, кто заметит её тень, пролетевшую над ним.
Это будет последним, что он увидит.
Из запрещённой книги Эпоха Богинь
Теутус не пришёл в полночь.
Наше войско тревожно ёрзало, пило и жевало, пока холодная заря впивалась в открытую кожу. Чтобы разрядить напряжение, кто-то завёл грубые песни, и многие человеческие солдаты украдкой поглядывали за край утёса — туда, где таились безмолвные существа. Где ждала королева манан-лир.
Я следила, чтобы моя сестра, мой спутник и все мои друзья сохраняли силы и ели, пока это возможно. У одних желудок был сжат, как у меня, а другие — Фионн, Каэли и Гвен — казались ненасытными.
Каждый боролся с тревогой как умел, а не как хотел.
И тогда, когда голова Каэли покоилась у меня на коленях, это случилось.
Гром прорезал воздух прямо из спирали, и камешки под ногами задрожали. Другого предупреждения не было.
Толпа слуа хлынула вниз, издавая самые бесчеловечные звуки на свете. Они являлись голодными и обезумевшими, и знание, что когда-то это были мыслящие демоны, ничуть не облегчало моего отношения к ним.
Мы поспешно выстроились. Все сидхи ударили по слуа своей магией, и те чёрные тела с искривлёнными крыльями стали падать. С Мэддоксом и Каэли по обе стороны от меня я двинулась вперёд, пока не увидела конец мыса.
Через мгновения воины Теутуса начали падать с неба. Как опытные странники между мирами, они приземлялись на ноги или колени и тут же вставали. Они были именно такими, какими я их помнила: огромные самцы и самки, синие и яростные. С рогами, клыками и когтями. С копьями, палицами и мечами.
И они ступали на плодородную землю впервые за долгие годы.
Они падали и падали, и было очевидно — их намного больше, чем я видела у портала. И среди всех этих фигур одна заставила всю бухту содрогнуться, возвышаясь почти на три метра.
Теутус.
Его фиолетовые глаза нашли меня среди множества, словно он всегда знал, где я нахожусь. На нём была выкованная корона и чёрные доспехи, сквозь которые проглядывала синяя кожа. Один его рукав обрывался пустым концом, а в другой руке он держал Орну.
Тьма вздрогнула при её виде. Я до конца лелеяла глупую надежду, что он не воспользуется ей, не после того, что она сотворила. Что оставит её в Ином Мире, и мне не придётся считать её врагом.
Король демонов оскалился, и всё во мне хотело послушаться угрозы, схватить всех близких и бежать.
Он уже заметил тебя, — зарычал Мэддокс в моей голове. — Уходи.
Ещё нет.
Я должна была убедиться, что он последует за мной.
Я похлопала себя по левому предплечью, зная, что он смотрит. Той рукой, которой ему недоставало. Я узнала мрачную вспышку в его фиолетовых глазах.
Он сделал знак, и один из демонов подвёл что-то.
Не что-то.
Кого-то.
Он бросил тело, и оно упало на землю между нами…
У меня закружилась голова. Его изуродовали. Отрезали уши, вырвали волосы, измывались над кожей так, что синий цвет превратился в пурпурно-чёрный, сплошные шрамы и разрывы.
Я узнала его только по шраму на глазу и плащу из шкуры селки.
Элата так и не сумел бежать и поплатился за то, что помог мне. Он, который влюбился в Гибернии и всего лишь хотел вернуться к свету и жизни…
Слуа продолжали падать, но не прекращали прибывать. То же и демоны. Вскоре нам пришлось начать отступать, иначе они окажутся слишком близко, а битва ещё даже не началась.
— Кажется, вечеринка становится слишком тесной, — пробормотала Каэли.
Она вышла вперёд, прежде чем я успела остановить её. Взгляд Теутуса упал на неё, и ужас, сковавший моё сердце, был невыносим. Я могла умереть, и король демонов так и не узнал бы о существовании моей сестры.
Но я поняла, что он её узнаёт. Что знает: потомков не одна, а две.
И что Каэли унаследовала глаза и магию Тараксис.
Теутус вырвал у демона копьё и метнул его. Я послала тьму, чтобы расколоть древко или отвести удар, но прежде, чем она коснулась цели, её разметала стрела света.
Моя сестра склонила голову, с луком из звёзд в руках.
— Привет тебе тоже, дедушка.
Её кожа вспыхнула искрами, ослепила нас — и явилась медведица. На четырёх лапах она была столь же велика, как многие демоны, и это заставило сомнение мелькнуть в их лицах.
Затем она зарычала и разметала магию по всему полю. Из скалистых утёсов вырвались плющи и лианы, земля покрылась мхом и травой, и что-то могущественное наполнило воздух. Вдыхая, я ощутила, как тьма смеётся и обнимает эту магию. Она наполнила меня свежестью и силами, словно я не провела часы на ногах без куска хлеба.