Почти полную тишину.
Почти вся наша процессия собралась в этом вестибюле, включая несколько повозок, что следовали за нами из пустыни. Волунд и часть сидов исчезли, не удостоив нас даже взглядом, продолжая беседу. Их рога растворились в толпе и коридорах. И тогда я увидела знакомые лица.
Оберон, Медоу и Персиммон вошли с уверенными и спокойными шагами, как будто это место было им привычно.
Похоже, так и было. Они находились под началом Волунда и Иннис Файл. Персиммон, к тому же, оказался ещё одним из девяти детей Волунда. Если поставить его рядом с Сейдж и Раном, сходство становилось более чем очевидным.
Оберон, должно быть, почувствовал мой взгляд, потому что его серебристые глаза встретились с моими. Его губы изогнулись в тонкой усмешке. Неискренней, конечно. Но я уже знала, что искренности в этом фэе — кот наплакал.
Медоу склонилась к его плечу, что-то прошептала, и он, подмигнув мне, развернулся и вместе с друзьями растворился в толпе. Все вокруг суетились, разгружая повозки и организовываясь после долгого пути через пустыню.
Мэддокс направил меня к одной из телег.
— Пойдём.
— Я видела Оберона и Компанию.
— Оберон и Медоу с нами с самой битвы. А Сейдж с Персиммоном догнали нас в пустыне, как только узнали, что мы приняли приглашение Волунда, — объяснил он.
Всё, что я собиралась сказать в ответ, застряло у меня в горле, когда он откинул брезент. Внутри, среди тюков, мешков и ящиков, свернулись две фигуры.
Одна из них выглядела как загнанный и злой уличный кот.
— Ты… — прошептала я.
Я уставилась на Фиона Непоколебимого с отвисшей челюстью. В последнее время его знали скорее как Слюнявчика — что вполне подтверждал его вид, в котором я впервые его и застала: пьяный, обмоченный, презираемый жителями На Сиог. Тот, кто когда-то был легендарным героем человечества, настолько благородным, что богиня Тараксис даровала ему бессмертие, превратился в озлобленного и разочарованного мужчину, который настоятельно советовал мне не вытаскивать меч из камня.
«Я потерял всё в той войне, девочка. Думаешь, я поверю, что явится какой-то ублюдок-чудо, чтобы вытащить меч и нас всех спасти? Эпоха богинь умерла и похоронена. Остались только безумцы, чтоб плясать на её могиле!»
Мы с Фионом смотрели друг на друга. Он выглядел не лучше и не хуже, чем в прошлые разы, когда я его видела. По его виду было понятно, что он так и не помылся и не переоделся с тех самых пор. Волосы и борода снова вились жёлтыми колтунами.
Но кое-что изменилось: он больше не был в Долине, из которой клялся не выходить со времён войны. Почему?
Тогда фигура рядом с ним пошевелилась. Моё сердце сжалось, а потом, как волна, нахлынули чувства: паника, замешательство, злость… даже отвращение. Всё это я уже испытывала к ней — и гораздо больше.
— Морриган, — прошептала я.
Богиня медленно моргнула. Она сидела, прижав колени к груди и обхватив себя руками. Её ярко-рыжие волосы были заплетены в тугую косу, открывая бледное лицо, свободное от цепей. Она выглядела так, будто её жизнь недавно перевернулась с ног на голову, и кто-то волоком тащил её через пустыню.
Она и правда сильно похудела. Под глазами залегли тени, а синие глаза тускло поблёскивали.
Оба глаза синие, — подумала я. Потому что теперь её не контролирует демон.
— Чую гвоздику, перец и дохрена плохих решений, — пробормотал Фион, шаря в складках своего одеяния. Он вытащил кожаную флягу. — Значит, мы таки добрались до гребанной Анисы.
Он залпом отпил, и почему-то от этого напряжение в моём теле немного спало.
Фион напивается. Значит, не всё так уж изменилось.
Пока Мэддокс возился с сундуком у стены повозки, я снова посмотрела на богиню.
— Нам с тобой нужно поговорить.
Она закрыла глаза с дрожащим взмахом ресниц. Уголки её губ опустились.
— Если ты собираешься убить меня за то, что случилось с твоей сестрой…
Я сжала кулаки.
— У меня есть к тебе множество вопросов по поводу того, что произошло с Каэли, да. Но если бы я хотела тебя убить, разве не сделала бы это сразу после расправы с Никем? — Фион рыгнул, и я смерила его убийственным взглядом. Бессмертный лишь пожал плечами. — Во время битвы ты сбросила меня в озеро, помнишь?
— Это была не совсем я.
— Неважно. Суть в том, что я чуть не погибла там. Келпи затащил меня на дно.
Раздался резкий треск. Я обернулась и увидела, что Мэддокс вырвал крышку сундука с петлями и теперь держит её в руках.