— Это щекотно, — пробормотал он.
— Не будь такой любопытной, — упрекнула я, поднимая руку, чтобы она вернулась.
Пока я следила за её поведением, Мэддокс поймал меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Его взгляд был прикован ко мне, голова наклонена. Моё сердце замерло.
Наполовину испуганная, наполовину — взволнованная, я повторила:
— Я не та, кого все ждали.
Он усмехнулся, уголки его губ слегка приподнялись.
— И всё же меч у тебя.
— Этого мало.
— Ну, с чего-то надо начинать.
— Боги, Мэддокс, ты же не…
Его губы прервали меня. Он поцеловал меня с такой жаждой и ненасытностью, что я ответила ему каждой фиброй своего существа. Я вцепилась свободной рукой в его шею, и его руки обняли меня, прижимая так крепко, как только позволяли наши доспехи. По лёгкому прикосновению к моей пятой точке я поняла, что его крылья развернулись вокруг нас.
Мэддокс слегка укусил мою нижнюю губу, и я приоткрыла для него рот. Его язык проник внутрь, требовательный, неумолимый, и из моего горла вырвался стон. Грудь Мэддокса тут же завибрировала в ответ.
Когда мы оторвались друг от друга, всё еще соприкасаясь носами и лбами, я, тяжело дыша, выпалила:
— Я думала, ты будешь в ярости.
— Кто сказал, что я не в ярости? Нам предстоит серьёзный разговор, ша'ха.
Я мягко поцеловала его нижнюю губу.
— Если так ты себя ведёшь, когда ты в ярости, то я вся внимание.
Орна затряслась.
— Слюнявая романтика, фу.
Её отвращение казалось искренним. Если бы у неё был язык, она бы точно его показала.
Тихий смех Мэддокса вибрациями передался из его груди в мою.
— Есть кое-что, что ты должна понять. Как бы мне ни понравилось твоё признание перед тем, как ты достала меч, и ты обязательно повторишь мне его позже, меня как-то задевает мысль, что ты хоть на мгновение могла подумать, будто есть что-то, что может отвернуть меня от тебя.
— Это равносильно заявлению, что у тебя нет никаких границ, а это безумие.
— Границы есть, — заверил он, и что-то в его выражении лица говорило о том, что они очень, очень специфические. — Но ты — моя, моя спутница, моя наид-нак. Если в этом мире и есть кто-то, кто заслуживает моего внимания и понимания, так это ты. И ты забываешь кое-что важное: я знаю, какая ты. Пускай впереди у нас долгий путь, но я уже видел то, как ты беззаветно любишь Каэли, как тебе хорошо в компании Гвен, Сейдж и Веледы, как открыто и с эмпатией смотришь на окружающий мир. Так что, когда мы закончим разбираться здесь и вернёмся домой, я с удовольствием выслушаю, как трудно тебе было скрывать свою истинную сущность и мотивы, хоть эгоистичные, хоть нет.
Это звучит слишком нереально. Не может быть, чтобы после всего произошедшего он повёл себя вот так. Это не просто невозможно, но и несправедливо. От его слов у меня внутри всё перевернулось, сердце сжималось и распалялось, а в животе бушевали три сотни кельпи. Я ждала гневной отповеди, может быть, даже вспышки риастрада. Чего-то, что облегчило бы мою вину, а не усиливало её.
Вместо этого я чувствовала себя так, будто получила то, чего не заслуживаю.
Мэддокс провёл большим пальцем по моей скуле.
— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, и ты ошибаешься.
— Разве наид-нак позволяет читать мысли?
— Нет, но ты не так хорошо скрываешь свои эмоции, как тебе кажется.
Я тихо вздохнула.
— Несколько месяцев назад я была в этом мастер. Правда.
Потом, увидев, как уголок его губ приподнимается в улыбке, я не удержалась и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его снова. Его руки сжимали мою талию.
— Так мы будем объявлять всем, что меч уже не в камне, да и камня, собственно, не осталось?
— Все уже знают. Волна магии прошла через всю Долину Смерти; так я и понял, где ты. Возможно, её почувствовали и в других частях Гибернии.
Это звучало пугающе. Но пути назад уже не было.
Руки Мэддокса крепче сжали меня.
— Готова к небольшому полёту?
— Готова.
Он согнул колени, и с мощным взмахом крыльев мы взлетели. Преодолели долину в кратчайшие сроки. Вскоре мы уже оставили позади озеро и рощицу. Оттуда я заметила пару красных плащей, хорошо защищённых Тремя Тёмными Всадниками. Казалось, битва остановилась. Стороны ожидали чего-то. Мэддокс приземлился недалеко от потных и грязных сидхов, среди которых были Гвен, Пвил, Абердин, Ойсин, Тантэ со старой Мэй и даже Веледа. Удивительно было видеть её там. Но их всё равно было вдвое меньше по численности, чем охотников.