— Они в курсе? — тихо вопросил я.
— О том, что я пилигрим? — хитро прищурился Бетал. — Конечно же в курсе. Они здорово помогли мне. Знакомься, Оболтус, — старик первым делом указал на женщину, а после на мужчину. — Её имя Кира, а этот здоровяк носит имя Герман.
Кира и Герман, значит.
— Приветствуем юного лорда дома Хаззак, — негромко отрапортовали оба и в слаженной манере коснулись ладонями груди в районе сердца, как и подобает этикету. — Рады с вами познакомиться. Бетал много о вас рассказывал.
Кира и Герман казались невозмутимыми, но порой в их глазах будто бы проскакивал благоговейный трепет.
— Благодарю вас, — как можно теплее изрёк я, между делом прибегая к помощи протеста и вновь сетуя на свою недоверчивость. — Благодарю, что помогли моему другу. Если не секрет, откуда вы?
На миг парочка переглянулась, а затем женщина слегка улыбнулась и спокойно ответила.
— Мы с Востока, юный лорд.
После слов целительницы протест даже не шелохнулся, а сам я практически моментально расслабился. Лжи в их ответе не было. Они говорили Сущую правду. Эта пара действительно являлись уроженцами Альбарры.
— То есть тебя закинуло прямиком на Восток? — спросил сходу я, глядя на старика.
— Не совсем, торопыга, — расплылся в отеческой усмешке Бетал, а после кивком указал на буревестник, и на слоняющихся рядом с ним Эйсона и Илая, которые фонтанировали недоумением. — Веди уже вперед. Вскоре ты всё узнаешь сам. Ну и заодно не забудь познакомить меня со своими друзьями. Они же твои друзья, не так ли?
— Да, — хмыкнул с неким весельем я, понимая, что невзирая на мрачное будущее хорошее настроение медленно и верно росло вверх. — Это мои друзья…
Аронтир. Внутренние земли.
Верхний город. Золотой квартал.
Резиденция имени Ранкара Хаззака-Ксанта.
Поздний вечер…
Все дела и встречу с ребятами в Среднем городе пришлось отложить. По крайней мере, на сегодня. Не знаю как, но время в обществе Бетала летело незаметно. Настолько незаметно, что я за ним абсолютно перестал следить. Илай с Эйсоном взяли в оборот Киру и Германа, а я же остался в компании старика, мерно посапывающей Грации и, разумеется, Альяны.
Впервые за последние три года я сам и по собственной воле желал выговорится. Я говорил, говорил и снова говорил. Говорил взахлёб. Обо всём, что случилось со мной с самого попадания на Альбарру. А Бетал слушал, слушал и вновь продолжал слушать. Слушал меня с теплой отеческой улыбкой на лице. И с каждым часом улыбка становилось только шире. Вот только в его глазах периодически вспыхивала какая-то таинственная печаль. В некоторых моментах я почти отключал мозг и просто наслаждался компанией родного человека. Да. Старик давным-давно стал для меня родным.
Смолк я лишь тогда, когда за окном вовсю царила глубокая ночь. Однако о многих важных вещах пришлось умолчать, дабы старик зря не волновался за меня.
— Ты многого достиг, Влад, — заботливо пробормотал Каберский, глядя на кружку в своей единственной ладони, на дне которой плескался приготовленный Александром чай. — Альбарра изменила тебя. Изменила до неузнаваемости. Ты обрёл то, чего не имел на Терре. Семью, друзей, близких и… любовь, — тихо добавил он, намекая на Фьётру и Искорку. — Но самое главное ты смог обрести какой-никакой, но контроль над своим наследием. Прости, что не сумел дать тебе подобного на Терре.
— Прекращай нести чушь, старик! — с наигранным недовольством фыркнул я. — Ты обучил меня всему, что я знаю и умею. Без тебя я бы погиб в первые же минуты на Вечном Ристалище. Да ты… ты мне как отец!
— Вовсе нет, Влад, я не твой отец и никогда не смогу его заменить… — отмахнулся с какой-то печалью в голосе Каберский. — Я не сделал ничего сверхъестественного. Я говорил тебе это раньше и скажу сейчас — твоя кровь сильна. Твоя сила заключена именно в ней. Сколько себя помню ты всячески проклинал её, но в какой-то мере теперь ты смог принять свою родословную.
Слова старика ошеломили и заставили задуматься. Мне не хотелось признавать, но Бетал оказался прав. Да, моя кровь — это мерзкое проклятие и невыносимая ноша. Однако во многом она является и благословением. Я выживал не только опираясь на свои навыки и способности, но и на собственное наследие. Моя кровь — это как палка о двух концах, а сам я ходячая противоположность.
— Я… я научился с ней уживаться. Научился уживаться с этим мерзким чувством. Недавно научился благодаря Альяне и Грации, — нехотя сознался я, уперев взор в пол и крепко сцепив руки в замок. — Я научился сдерживаться, но дерьмовый нрав и кровь частенько дают о себе знать. Я также понял, что не всё так плохо, как кажется на первый взгляд.