Хранитель Земли разрывался между домом и сыном, но в беседу вдруг вступил Паллад, который ободрительно хлопнул Зеантара по плечу.
— Поезжай, мой друг. Перед Великой Сотней я сопровожу их и Ростислава на Альбарру лично. С твоими женами ничего не случится. Боюсь, и Мелисандра захочет побывать на Вечном Ристалище, когда вернется сюда. Но Инарэ… с ней будет сложно.
— Да, — утробно пробормотал князь. — Такие переходы между мирами ей противопоказаны.
— Ваше преблагородие, простите за такую вольность, — взволновано обронил Каберский. — Но как себя чувствует госпожа Инарэ?
В кабинете практически мгновенно образовалось могильное молчание, а затем хранитель Земли сокрушенно покачал головой.
— В последнее время она стремительно угасает на глазах. Я не знаю, сколько ей осталось. Никто не знает, — а затем подойдя к центру комнаты, князь медленно поднял проекцию с пола. — Я надеюсь, что хоть это её малость порадует. Однако придётся кое-что обрезать, чтобы она не впала в безнадежное отчаяние. Я отправлюсь в Красноярск после того, как навещу её…
Аронтир. Внутренние земли.
Предместья. Квартал Прибрежных складов.
Доки.
Три часа спустя…
Грим оказался прав. В квартал Прибрежных складов мы прибыли ровно через три часа. Над столицей пантеонов уже властвовала ночь. Одно радовало — небо являлось безоблачным и звёздным, а ночные ипостаси Сиги и Меры полностью окутали Аронтир лунным сиянием. Невзирая на тёмное время суток Внутренние земли продолжали существовать, как ни в чем не бывало. В доках гремела жизнь и работа. Ведь в столице имелась не только воздушная гавань, но и морская.
В какой-то момент Грим замедлил буревестник и проезжая мимо доков, я начал вести отсчёт до нужного места.
Четырнадцатый док…
Пятнадцатый…
Шестнадцатый…
Семнадцатый…
На восемнадцатом доке будто бы угасла жизнь. Любые осветительные кристаллы отсутствовали. То же самое было на нужном девятнадцатом и на двадцатом, а затем работы продолжились на двадцать первом и далее.
Удивительно это или нет, но я ожидал иного. Я ждал нападения, засады или же ловушки, на крайний случай толпы какой-нибудь швали, что желала мне смерти, но в округе царили тишина и мрак. Однако небольшая дверца в огромное складское помещение оказалась отворена. Будто бы кто-то намерено оставил её открытой, как своеобразное приглашение.
— Мы на месте, господин, — раздался приглушенный голос гоблина. — Прибыли.
— Ты молодец, Грим, — усмехнулся безрадостно я, медленно покидая буревестник, но сердце в это самое время невольно забилось от напряжения и волнения.
Да, я волновался. Не за себя, конечно же, а за Рейну. Дитя и без того настрадалась в своё время. Все негативные мысли я гнал прочь, но тьма всё равно просачивалась в сердце, а предательское «если», то и дело мелькало в голове.
Что если Рейне навредили?..
Что если ребенку сделали больно?..
Что если они причинили ей смертельный вред?..
«Не проверим, не узнаем, мой разоритель, — попыталась приободрить меня Истра. — Теперь тревожиться бессмысленно. Ступай вперед…»
— Возвращайся в резиденцию, Грим, — обратился я к водителю, сквозь открытое стекло и медленно шагая к складу. — Назад я вернусь своим ходом.
Через несколько секунд я спокойно переступил через порог склада, используя ту самую открытую дверь, а еще через минуту беззвучно шел сквозь бесчисленные пустующие стеллажи. По какой-то причине помещение не использовали, но ответ на данный вопрос раскрылся тогда, когда я очутился посреди огромного зала. Во множестве мест крыша превратилась в решето, будто прошел метеоритный дождь, а сквозь отверстия то и дело просачивался лунный свет, который едва ли освещал округу. Впрочем, на освещение стало плевать, потому как в дальнем углу глаза заприметили шевельнувшуюся тень, а протест недовольно зашевелился на задворках сознания.
— Какой пунктуальный, — зазвучал мужской баритон, с отчетливыми ликующими нотками и тень двинулась мне навстречу. — Честно признаться, я начал сомневаться, что ты явишься.
Внутри всё сжалось в единый гадкий комок презрения и злобы. Я предполагал увидеть тут много кого, но вот именно его, почему-то нет. Я думал, уж он-то точно не опустится до подобной низости, но похоже я просчитался. В очередной раз.
— Знаменитый Азаих Урано, — с презрением отчеканил я, а отблеск лунного света свозь дыры в крыше, слегка озарил лицо. — Правая длань ордена Наказующих и легендарный генерал Иерихона опустился до похищения маленькой и ни в чем неповинной девочки. Надеюсь, твои предки перевернутся в усыпальницах, старая иерихонская шваль!