Падший захотел закатить глаза, ведь порочный круг вновь приводился в действие. Сейчас дочь Данакта обернется, лицо её будет выражать только гнев, раздражение и злоба, а ярко-изумрудные глаза станут метать искры. Тэйн знал о могущественной силе родословной горгон, но не торопился испытывать её на себе, поэтому взор всегда держал устремлённым вниз.
Секунду спустя случилось так, как он и предсказал.
— Это правда? — жестко осведомилась в двадцатый раз голубокровная. — Ранкар действительно мёртв?
Тэйн очень долго размышлял над случившимся. Не было и минуты за трое суток, чтобы он не погружался раз за разом в прошлое. По всем фактам пилигрим и вправду обязан умереть, но что-то в глубине души подсказывало ему верить в совершенно иное. Он должен был верить… в чудо! Поэтому, для себя падший решил, что станет придерживаться лишь одной версии. Даже если каким-то чудом Ранкар и уцелел, то для самого Ранкара будет лучше, если все сочтут его погибшим в бою.
«Как хорошо, что она не знала, что творил скиталец на поле боя и просто отлично, что молчит об этом Фейлан», — промелькнуло в мыслях мужчины.
— Так и есть, ваше высочество, — уважительно подтвердил бывший серафим, согнув до возможного упора спину. — Я видел, как Ранкара Хаззака настигла плеть Верховного демона.
— ПРОКЛЯТЬЕ!!! — рявкнула рассерженно горгона, вскакивая на ноги и начиная вновь мельтешить из угла в угол. — КАК ВЫ ДОПУСТИЛИ ПОДОБНОЕ⁈ КАК ПРОМОРГАЛИ ТАКОЕ ВТОРЖЕНИЕ⁈ ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО У ВАС ЗАВЕЛИСЬ КРЫСЫ, ФЕЙЛАН⁈ ВЫ ВСЕ! ВСЕ ОБЛАЖАЛИСЬ! ИЗ-ЗА ВАС Я ПОТЕРЯЛА СВОЕГО ДРАГОЦЕННОГО ВАССАЛА!
От произнесенных слов Тэйн чуть не поперхнулся, но вовремя спохватился и сдержал порыв в себе. До сих пор бывший серафим никогда не слышал о ситуациях, когда голубокровная столь рьяно вступалась за подданных. Уже это наталкивало на разные мысли.
— Я понимаю и разделяю вашу ярость, чтимая Кайса, — сдержано проговорил глава, глядя в одну точку. — И я сделаю всё возможное, чтобы найти и наказать предателей. Обещаю, что самолично отправлюсь в ваши владения и предстану перед Изувером и Несмертной. Однако, что ответите вы на мой вопрос? Что могло случиться с моей дочерью? Куда переместился чтимый Натан и Фьётра? Я видел своими собственными глазами, как в какой-то миг они исчезли в пространственной вспышке.
— А ведь это хороший вопрос, Фейлан, — истерично хохотнула та, хлопнул по столу ладонью. — С какой это стати мой вассал попытался спасти ВАШУ дочь и безопасника из дома Хаззак? Почему не скрылся сам? Почему остался сражаться⁈ Вы не задавались подобным умозаключением?
— Я… я не знаю ответа на данный вопрос, чтимая Кайса, — с некой растерянностью произнес Пешая Молния. — Не знаю почему Ранкар так поступил. Это остаётся загадкой и для меня тоже. Но вы-то всё-таки должны понимать, куда он мог их отправить?
На целое мгновение в кабинете повисла тишина, но затем изо рта горгоны вырвался протяжный раздраженный выдох:
— Сейчас есть только одно безопасное место для моего вассала, — задумчиво произнесла дочь Данакта. — К тому же такую вещь, которая сумеет проигнорировать барьер демонов могла дать ему только одна моя знакомая. Вероятнее всего артефакт вышел из-под руки… — на миг Кайса замешкалась, а потом исподлобья посмотрела на главу побочной ветви, — … госпожи Темиды. А кто связан с оберегом Темидой вам должно быть известно.
От услышанного глаза Фейлана расширились и тот резво поднялся из-за стола.
— Несмертная! То есть вы хотите сказать, что моя дочь сейчас в Мергаре⁈ В твердыне дома Хаззак⁈
— Вероятнее всего, так и есть, — ответила серьёзно горгона.
— Тогда нам нужно связаться с ней или же даже необходимо спешить к…
— Куда это НАМ нужно спешить? Кому это НАМ необходимо связаться? — с насмешливой яростью прошипела голубокровная. — Не слишком ли много вы на себе берете, Фейлан? По большому счету мне плевать на вашу дочь! Я бы с радостью обменяла жизнь валькирии на жизнь своего вассала. Для меня он в стократ дороже дочери Фреи. Вы представить себе не можете насколько он был ценен лично в моих глазах. Никого подобного ему я еще не находила раньше!
Во второй раз Тэйн чуть не закашлялся, но вновь каким-то чудом устоял. Чем дольше он вслушивался в беседу, тем необъяснимей становилось на душе. На секунду у него промелькнула крамольная мысль, что горгона что-то могла разузнать о Ранкаре, но практически сразу падший отбросил эту мысль из-за несуразности. Скорее всего, дело заключено в ином факте.
Впрочем, беседа прекратилась так же быстро, как и началась. Ведь стоило Кайсе договорить, как на столе у главы побочной ветви начал мерцать оповестительный кристалл.