Последние слова оказались излишними, потому как гиара готова была рвать и метать.
— Да я тебя… загрызу! Придушу! — процедила та сквозь зубы, обнажая клыки. — Пламя Возмездия мне свидетель, Ваерс Пустой… Ты грязный мерзавец! В тебе человеческого столько же, сколько во всех инферийцах вместе взятых.
— Чтоб мне беспардонно сдохнуть! — фыркнул беззаботно я. — В таком случае у нас много общего. Демоны же заложники своих пороков, страстей и желаний. Вот я и делал всё, что хотел с Фьётрой.
— Не паясничай, скотина! — огрызнулась демонесса.
— А ты не истери! — скривился я. — Возьми уже себя в руки. Или продолжим обмениваться «комплиментами»? Вообще-то я действительно рад тебя видеть.
Ярость по-прежнему искажала лицо девушки, но теперь она была не такой концентрированной как раньше, однако Искрида не изменяла своим инферийским замашкам.
— Тогда какого Инферно ты не связывался со мной раньше?
— Времени прошло всего ничего. Какой смысл? — не остался я в долгу. — Зачем тебе мужик приставала под боком? К тому же я был занят и только сегодня пришел в себя.
— Пришел в себя⁈ — неуловимо переполошилась инферийка, а брови её слегка подскочили вверх. — Что-то стряслось?
— Неважно. Со своими проблемами сам разберусь, — отмахнулся я и, тяжело выдохнув, усадил свою задницу обратно в кресло, а артефакт в виде отвердевшего огня Инферно уложил прямо перед собой на столе. — Как у тебя обстоят дела? В Арутуме не шалят? Аббадон выпустил суку Анширу из заключения?
По личику гиары становилось ясно, что она всё еще злится, но при каждом моём вопросе медленно оттаивала.
— В Арутуме всё на удивление гладко, — с наигранной безэмоциональностью отозвалась Верховная, деланно разглядывая коготки на левой руке. — Насчёт Анширы всё сложно. Если Гатаг не лжет, то она всё еще в заточении. Но до её освобождения осталось не так долго. Никто не ведает, что творится в голове у Аббадона Разрушителя.
Так-так-так. Неплохо. Хоть какие-то хорошие вести.
— Ты не рассказала, как у тебя обстоят дела, — заметил многозначительно я, вглядываясь в изумрудные глаза Верховной.
На несколько томительных секунд возникла гнетущая тишина. Складывалось впечатление, что гиара над чем-то хаотично размышляла. Девушка словно решалась — говорить правду или же нет. Впрочем, вскоре инферийка сдалась. Наигранное бесстрастие сошло на нет, и та задумчиво нахмурилась.
— Недавно меня посещала Ясминда, — нехотя призналась правительница Лавалара.
Ясминда? Хм. Занятно…
— Ясминда Великая? — поинтересовался я, вальяжно откидываясь на кресле и вновь встречаясь глазами с Искоркой. — Дочь Зархона Великого? Чего она хотела?
Вновь воцарилась могильная тишина, а личико Искриды стало более угрюмым и недовольным. По какой-то причине она опалила меня негодующими взором и без какого-либо желания заключила.
— Не чего, а кого…
— О чем ты? — не понял я девицу, чувствуя неладное.
— Я говорю, что она хотела не чего-то, а кого-то, — поморщилась демонесса. — Она хотела забрать тебя!
Ирззу распутницу мне в жены! Этого еще не хватало.
— Подробности будут или продолжишь сверлить во мне дыры глазами? — хмуро осведомился я. — Уж прости, Искорка, но в Инферно я спал только с тобой, а с Ясминдой никогда не виделся. На кой ляд я ей сдался?
— Я не знаю лжет она или нет, но говорит, что хотела бы заручится твоей поддержкой перед брачными спорами. Моя несгибаемость и твои достижения её… «покорили», — скрепя сердце выдала гиара, словно кого-то передразнивала, но теперь знамо кого. — И она оказалась более чем убедительна. Желала увидеть тебя воочию.
— Как-то плевать, чего она там хотела. Коротко говоря, она хочет взять меня в «аренду» на весь срок брачных споров, — хмыкнул холодно я, а после вновь заглянул в глаза Искриде и расплылся в кривой усмешке. — Откажи ей. Такое меня не интересует. Я готов помогать только тебе и более никому.
Лица гиары после услышанного стало менее холодным, но затем та грустно улыбнулась.
— Ты не понимаешь, — тяжело выдыхая, покачала инферийка головой. — Она дочь Зархона Великого. Дочь сильнейшего архидемона. Зархону Великому так просто никто не отказывает. Сейчас Ваерс Пустой является частью манора Пылающей Стали. Если я откажу без веских оснований, то такое могут счесть за оскорбление. И поверь мне на слово, моей матери не хотелось бы отказывать хоть и эфемерному, но союзнику. Если ей удастся уговорить Зархона напрямую выступить против Аббадона, то резня на разломах прекратится и воцарится хоть и паршивый, но мир. Понимаешь, как всё серьёзно? А если его любимая доченька явится к папеньке и скажет, что Пылающая Сталь отказала Ясминде в ма-а-а-аленькой просьбе, то неизвестно как отреагирует владыка Вечного Льда. Мать описывает его, как здравомыслящего правителя, но рисковать никто не хочу.