— ТЫ ЗНАЕШЬ, КАКАЯ СИЛА СТОИТ ЗА НАМИ⁈ САМА ТИАМАТ ПРИСМАТРИВАЕТ ЗА МОЕЙ СЕСТРОЙ! ТЫ ХОТЬ ЗНАЕШЬ, ЧТО…
Настрой и без того являлся боевым, а на языке вертелось очень много колких и едких эпитетов, но протест внезапно пришел в движение и проследовав за его позывами, я невольно выпал в осадок. Отделившись от горстки иномирцев вниз по мраморным ступеням неторопливо шагал хранитель Земли.
Я не знаю из-за оскорблений ли Кассиана подобное случилось, однако на ногах к этому времени на ногах находились не только владыки Аххеса, но и прибывший от лица Солнечной Гавани наместник. Я более чем уверен, что каждый мог сказать множество слов, вот только Хранитель опередил их всех.
— Прошу прощения за то, что прерываю столь интересный бой, но у меня возник вопрос.
Слова седовласого прозвучали как гром среди ясного неба, отчего накал атмосферы заметно снизился и все обратили внимание именно на него.
— Мы вас внимательно слушаем, хранитель, — учтиво отозвался Леонел, переглядываясь с главами Аххеса и наместниками независимых сил. — Ответим на любые ваши вопросы.
На секунду вновь воцарилась тишина, а затем взор алых глаз иномирца обратился на притихшего Кассиана. Причем под взглядом столь могущественной личности черноголовый будто стал меньше и резко замер.
— Молодой человек, вы упомянули некую Тиамат. Я правильно понял, что вы имели в виду оберега Тиамат? Богиню Воды Восточного пантеона. Вы сказали, что она присматривает за вашей сестрой. То есть, Солнечная Гавань может в любой момент воззвать к Тиамат, не так ли? Поместье имеет право говорить от лица богини? Если это на самом деле так, то я хотел бы побеседовать с ней через вас…
Мириада сраных бед! Какого беса тут творится?
Всего-навсего один безобидный вопрос заставил присутствующих переосмыслить сказанное Кассианом и поставить всех в тупик. Даже главы домов выпали в осадок, но самыми напряженными являлись номады, а виновник всего случившегося, не веря в подобное, с надеждой взглянул на побледневшего наместника.
— Я жду ответа, молодой человек, — спокойно отозвался седовласый, глядя на потрясенного парня.
Так вот в чем дело! Надо же… Задиристый петушок допрыгался.
По всей видимости, Кассиан только сейчас осознал, что в порыве гнева сморозил глупость. На Вечном Ристалище ни один смертный не смеет говорить от лица оберега.
— Чтимый хранитель… я… я… — заблеял сбивчиво номад, пытаясь подобрать слова, но ему на помощь внезапно пришли представители поместья.
Вперед резко выступил прибывший наместник и почтительно склонил голову.
— Достопочтенный хранитель Земли, я приношу вам извинения, — чуть дрожащим тоном прохрипел моложавый старик. — В пылу битвы наш соотечественник допустил непростительную ошибку. Ни один смертный не смеет говорить от лица оберега. Боюсь, вы не сможете побеседовать с покровительницей Тиамат через нас, — голос наместник стал более сбивчивым и потерянным. — По крайней мере, не здесь и… не сейчас. Но возможно в будущем… Если вы навестите наше поместье, мы обязательно постараемся вам помочь.
— Очень жаль, — выдохнул огорченно седовласый, глядя на обоих номадов. — Несколько лет назад, когда я впервые попал на Альбарру, я уже повстречался с Тиамат. Наш разговор тогда получился очень кратким, но она показалась весьма общительной дамой. Хотелось бы снова с ней побеседовать. Думал, вы сможете мне помочь.
Прозвучавшие слова заставили сильнее побледнеть наместника и тот склонился еще ниже. Причем удивились такому не только черноголовые, но и все окружающие. Только личности подобного калибра, как хранители, могут в столь вальяжной форме обращаться к оберегам.
— Прошу простить, хранитель Земли, но мы не сможем вам сейчас ничем помочь. Я приношу вам извинения от лица всего поместья Солнечная Гавань.
— Жаль, — разочаровано повторил седовласый и перевел взгляд на вздрогнувшего Кассиана. — В таком случае будьте осторожны со словами, молодой человек. За всё в нашей жизни приходится платить, — и развернувшись на месте, он зашагал назад и с благодарностью посмотрел на Пепельного Короля. — Спасибо, Леонел, я узнал всё, что хотел.
Погодите-ка…
Прозвучавшая фраза пробудила нечто необъяснимое в душе.
За всё в нашей жизни приходится платить?..
— Не стоит благодарностей, хранитель, — уважительно отозвался Иан, но на лице у аххеса блуждала довольная улыбка. — Мы не сделали ничего такого.