Её удивляло не то, что юноша обладал третьим потоком. Нет, она понимала, что обычный человек не сумел бы одолеть Августа. Женщину удивляло иное. Ради чего мальчишка рвал жилы? Зачем отрёкся от всего, что имел? Зачем так сильно рисковал? Зачем сдерживался? А главное почему он поступил именно таким образом?
Затем же случилось то, что засвидетельствовали миллионы разумных существ со всей Альбарры. Со всего Вечного Ристалища.
От неожиданности Велеста с Дарой подались вперед, позади зашевелилась остальная свита младших божеств, ведь в следующее же мгновение не совсем обычный смертный стремительно перевернул ход боя. Каждый удар юноши сопровождался свирепым звоном цепей, стихии продолжали неистово рвать друг друга на части, но всё это померкло в одночасье. Пустой шел напролом, игнорируя любой урон от противницы. Невзирая на ужасающие ранения он двигался только вперед и в конце концов добился своего — тот, кто обязан был проигрывать не просто победил, он разрушил любую надежду, когда на глазах у миллионов разумных в беспощадной и жестокой манере свернул шею отмеченной Тиамат.
— Фронтир-батюшка! — потрясенно выпалила альсеида, изнывая от шока, а также глядя на пошатывающийся и окровавленный силуэт под проливным дождём. — Моя королева, неужели я сплю?..
Край Соприкосновения.
Арена Соприкосновения.
Ярус владык Аххеса.
Несколько мгновений назад…
Оглушительный треск шейных позвонков еще очень долго эхом разносился по арене, а напряжение после гибели отмеченной Тиамат продолжало нарастать в геометрической прогрессии. Владыки Аххеса смотрели на черноволосого юношу так, будто впервые видели.
Пока правители Аххеского пантеона стояли плечом к плечу, Илай, Сиана и Кайса находились на отдалении друг от друга, но после произошедшего разом переглянулись между собой.
Сиана Аванон давным-давно успела позабыть, когда её сердце билось настолько часто и столь громко, но сейчас всё переменилось, ведь она знала о том, о чем некоторые попросту не догадывались. Она знала не просто ужасающую правду, она знала нечто, что могло потрясти законы Вечного Ристалища. Ранкар Безродный обладал не тремя потоками, а всеми… четырьмя. Тот день в твердыне дома Иан и продемонстрированный поток стихии Льда никак не выходил из головы феникса. Неугасаемая считала, что именно Лёд являлся секретным оружием Опустошителя Мергары, но только сейчас она осознала, как сильно заблуждалась.
Даже в такой опасной ситуации. Даже рискуя собственной жизнью, он не желал раскрываться полностью. Он не желал демонстрировать все свои чудовищные способности.
— Четыре потока… — неверяще вырвалось изо рта Сианы.
Созвездие дома Аванон, не контролируя себя попыталась податься вперед, чтобы лучше разглядеть образ окровавленного юноши, но вдруг кто-то грубо одёрнул её за руку и обратил внимание на себя.
— О чем ты бормочешь курица? — с паникой в глазах вопросила Кайса, неизвестно каким образом оказавшись рядом. — Какие еще четыре потока? О чем ты говор…
Горгона внезапно прервалась, а на всём уровне тотчас образовалось оголтелое обсуждение увиденного. Но зарождающаяся волна пересудов в мгновение ока стихла, когда на глазах у всех вместо того чтобы покинуть арену, до ужаса израненный Ранкар Безродный шагнул в противоположном от призрачной тропы направлении.
— Что происходит? — отрывисто осведомилась Неугасаемая, то ли у самой себя, то ли у горгоны. — Что он делает? Куда идёт?
— Не знаю, — тотчас нахмурилась Кайса.
Вот только ответ пришел оттуда, откуда они не ожидала. Илай подошел незаметно. Столь незаметно, что его приближение к себе обе девушки просто не заметили. Однако его наполненный горечью и досадой голос не сулил ничего хорошего.
— Он выполнил уговор и теперь просто хочет вернуть кое-что очень важное для себя.
— Важное? — в один голос переспросили голубокровные, а после сдавленно добавили. — Что именно он хочет вернуть?
— Сердце, — печально хмыкнул Аванон, невольно качая головой. — Он возвращает своё сердце.
— Что еще за уговор? — переполошилась не на шутку горгона. — Да и с кем?
На секунду Илай притих, а после глазами указал куда-то наверх и брови девушек тотчас поползли на лоб от чудовищного осознания, и они будто ужаленные обернулись назад и проследили за взглядом Баламута.
— Илай, — поражено пробормотала Сиана. — Только не говори мне, что он заключил уговор с кем-то из оберегов?..