Сам не знаю почему, но столь заботливые слова Истры отныне являлись тем самым светом надежды в кромешной тьме отчаяния и злобы.
Спасибо, красотка.
Тем не менее наша беседа резко оборвалась, потому как зазвучал тихий, но до безумного проникновенный баритон хранителя Земли.
— Наверное, ты размышляешь, о чем я хотел поговорить. Речь пойдет о… моём сыне. Для начала, Ранкар… — мужчина внезапно осекся и неторопливо обернулся ко мне. — Для начала я бы хотел попросить у тебя прощения.
«Во имя Древних…»
Сношаются утки вторые сутки! Какого хе…
От услышанного я чуть не закашлялся, а глаза норовили вывалиться из орбит. Сказать, что седовласый меня поразил — ровным счетом не сказать ничего.
— Чтимый хранитель, — сипло прокряхтел я, поднимая на него взгляд. — Зачем вы просите прощения? А главное, за что и… почему вы извиняетесь?
Стоп! Он сказал, что речь пойдет о сыне. Неужели он о…
Изумления в моих глазах стало еще больше, а Лазарев вдруг устало потёр веки и вновь воззрился на меня. На секунду померещилось, что во взгляде седовласого я заприметил жуткую досаду и боль, но она быстро сменилась раскаянием.
— Да, — выдохнул тяжко он. — Речь пойдет о моём непутёвом сыне. Я знаю, что ты и Тар враждуете. Он рассказал мне обо всём. Поведал о Мергаре. Поведал о том, что случилось по его вине. Захар виноват и ни за что не станет отрицать этого. Мой сын сожалеет о содеянном, Ранкар. Будь его воля, он бы сам повинился, но ты… ты пригрозил ему расправой.
Чтоб меня трижды передёрнуло! Я сплю, что ли?
Чем дольше хранитель говорил, тем больше удивления росло в моей душе, но собрав воедино всю решимость, я вновь поднял глаза на собеседника.
— Боюсь, ваши извинения не вернут мёртвых к жизни, — утробно заключил я, качая разочаровано головой и тем самым вспоминая пылающую Мергару. — Ваш сын совершил непростительную ошибку, но… — на миг я запнулся, а мой голос стал звучать гораздо тише, — … но и я тоже допустил оплошность. Оплошность, из-за которой погибли невинные разумные. Любое наше действие всегда приводит к каким-либо последствиям. Я сделал свой выбор, а ваш сын сделал свой. Теперь пришла пора смириться с этим. Как я и сказал ранее, мёртвые не слышат живых. Порой я успокаиваю себя мыслью, что рано или поздно, но нападение на Мергару всё равно произошло бы и в любом случае погибли бы люди, однако уже по вине кого-то другого. Случай в Ванфее прямое тому подтверждение. Теперь я понимаю, что разумные умирали, умирают и будут умирать, но…
— … но нам теперь предстоит жить с этим, — заключил за мной хранитель с грустной усмешкой. — С данной утратой будет жить вечно не только Тар, но я. Потому как именно я допустил это. Если бы имелась такая возможность, Ранкар, то я бы понёс ответственность, но сейчас…
— … сейчас совсем неподходящее время, — теперь пришла моя пора договаривать за седовласым. — Да, я в курсе, что Аххес и Земля сейчас тесно сотрудничают, а если вы сознаетесь в том, что натворил ваш сын, то всё пойдет прахом и в случае чего могут вновь полететь головы.
Чем больше я размышлял над случившимся в Мергаре, тем лучше осознавал истинную суть. И от данного осознания сводило челюсть в порывах гнева. Небожителям по большому счету плевать на свою паству. Они добиваются своих целей несмотря ни на что. Смертные всего-навсего разменная монета. Ведь я сам стал такой монетой в игре нескольких божеств.
— Скажу вам малость больше, хранитель, — протяжно выдохнул я, продолжая беседу. — Обереги Вечного Ристалища могут спокойно пожертвовать гораздо большим числом людей, чтобы заручиться вашей поддержкой. Вероятнее всего, они на многое закроют глаза. Так что пусть теперь всё идет своим чередом, — выдохнул удрученно я, пытаясь смириться с реальностью. — От меня лишь одна просьба будет к вам…
— Говори, — с толикой удивления согласно кивнул мужчина. — Можешь не стесняться в выражениях.
Проклятье! Происходящее действительно напоминает какой-то сон! Он точно тот, кто вершит судьбы миллиардов живых существ?
— Не сказать, что я так уж сильно презираю вашего сына, но пусть он хотя бы в следующий раз думает о последствиях, — угрюмо заключил я, медленно поднимаясь с кресла. — Как-никак он сын хранителя. Он рискует не только своей репутацией, но и вашей. Надеюсь, вы не сочтете подобное за грубость.
— Я могу пообещать тебе кое-что большее, — таинственно изрёк мужчина. — Как только связь между Землей и Вечным Ристалищем окрепнет, я самолично признаюсь во всем.