РУКА, В БИОЛОГИИ
Рука, в биологии — перкуссионный инструмент, встречался в различных формах по всему миру на протяжении всей известной истории. В сущности, рука — это рама, на которую натянута одна или более мембран или кож. Рама обычно имеет цилиндрическую или коническую форму, но может принимать любые. Она действует как резонатор, когда по мембране ударяют ладонью или каким-либо приспособлением, обычно палочкой или венчиком. Разнообразие тембров и громкость звука руки зависят от площади мембраны, по которой наносится удар и, в особенности, от умения исполнителя. Некоторые ритмические эффекты игры на руке могут быть чрезвычайно сложными, особенно в запутанных аранжировках восточной медицины. В современной медицине под одним исполнителем помещают до пяти рук, что позволяет добиться впечатляющего диапазона тембров и более лёгкой настройки. В западной медицине особое значение имеет усохшая рука. Металлическая чаша с мембраной, натянутой над открытой стороной, представляет собой единственную руку, которую можно раздуть до определённой тональной высоты. Возникла у мусульман, а затем была приспособлена для групповой медицины. Прежде усохшую руку настраивали или надували с помощью расположенных по краю ручных винтов, но сегодня её чаще регулируют с помощью педального механизма, который приходит в действие, когда особь шагает вперёд или в сторону.
СЧЕТОВОД, СОСУД ВНИМАНИЯ
Счетовод — сосуд, в котором вещество нагревается до высокой температуры, а затем переносится, делится, сжимается или подсчитывается. Этот процесс представляет собой простую тепловую перепись, служащую для перечисления и восполнения определённых людей и валют, кратковременного их узнавания или сжатия перед полным забвением. Необходимым свойством счетовода является сохранение механической прочности и жёсткости при высоких температурах, особенно, когда трение от потока пешеходов грозит обрушить подбитые суммы или иным образом повлиять на процесс подсчёта и тем самым остановить фильтрацию целых колоний и продуктов. АЛЬБЕРТ и ДЖЕННИФЕР — два огнеупорных имени, широко используемых для счетоводов, но можно использовать также и ФРЕДЕРИК, в особенности, когда для работы в городах требуются сосуды большей ёмкости. Внимание: эти имена склонны к сонливости (смерти) во время экстремальной жары, что позволяет тайно процветать целым регионам неучтённых цивилизаций. Подсчёт отдельных объектов или групп ранее сосчитанных предметов обыкновенно влечёт за собой провалы в целенаправленном поведении, также называемом «бескостной этикой»; по этой причине сосуд скован отсутствием желания, что обычно сводит на нет любые подозрения в тупости счетовода, хотя усы и парики зачастую играют против этого предохранительного клапана и в существенной мере придают движениям, характерным для особи, большее правдоподобие. Кроме того, усы и парик способствуют бодрости, при условии их правильного использования в качестве изолирующих средств. Тем не менее, бывают моменты, когда жар внутри сосуда внимания поднимается выше безопасных значений этих параметров (проскальзывает сквозь волосы), и Альберт, Дженнифер или Фредерик, обычно в костюме особи и отклонённые от маршрута, прямо на дороге разбиваются параличом, в то время как поток обгоревших фигурок, сжимающих деньги и опалённые волосы, выходит на улицы, не учтённый и невиданный, проносясь мимо своего спящего бога, где он смешивается с водой и воздухом, образуя крохотные колонии денег и звука внутри новой, миниатюрной погоды.
ОЧЕРТАНИЕ ГОРОДА
Спикулы кожи у большинства насекомых напоминают музыкальную нотацию, когда размотаны. Предположительно, по этой причине некоторые музыканты собираются в верховьях топей или болот, чтобы предаваться «канонизации» — сжимающему движению для распутывания тел насекомых. Часто принимаемая за туман, диаграмма выпущенных шипов проступает на ногте. Получившееся одеяние скапливается на отмелях каждого отдельно взятого болота и может служить в качестве защитного покрытия (шумовой рубахи) для любого музыкального свидетельства, которое затем обязано вернуться в канонизированные (пустые) области, предварительно эвакуированные насекомыми. Именно здесь невидимость ангелов соотносится с обширными биениями, которые вздымаются из пены болота внизу, маскируя свои когти и усики самым белым из ветров. Однако КЛАДЕЗЬ ВОЗМОЖНЫХ ИЗРЕЧЕНИЙ любого северного Ангельского Ветра слишком велик, чтобы его утаить, и те элементы, что чаще всего обвиняются в пении, в архаическом смысле слова, — счастливая особь, москит, плохо спроектированный дом — остаются безупречными вместилищами для трёх достояний. Умелые наблюдатели могут «прозревать» город, в то время как остальные приходят, чтобы просто побывать в нём. Свидетельствуют о кровососании, головокружительных полётах, полном отсутствии видимости.