- Кого?
- Служанку. Раз с тобой не вышло, она решила подстраховаться!
- Стой! – Я вскочила на ноги, пытаясь помешать собеседнику. – Не могла она этого сделать!
Моя милость почти бежала за ним. На последнее мое высказывание, виконт остановился и я, не успев затормозить, врезалась в него. Как только моя милость отстранилась от мужчины, боль отступила также внезапно, как и появилась.
- В доме меньше, чем за сутки совершено два покушения. Притом сделано это было одним и тем же способом! Какие еще доказательства тебе нужны?! И, заметь, второе покушение было совершенно после того, как брат ее уволил.
- Себастьян, - моя милость решила зайти с другой стороны. – Она все время была с нами. Не может же она быть в двух местах одновременно.
- Она могла попросить кого-нибудь, - мотнул головой этот упрямец.
- Могла. – Не стала спорить я. – Но пока ее вина не будет доказана, она невиновна. Но до тех пор…
Наш разговор прервал стук в дверь и появившийся слуга. Парень со страхом смотрел на распростертого, на полу хозяина.
- Помоги мне. – Жестом, подозвав камердинера Торнтона, вдвоем они переложили мужчину на постель.
Отправив слугу восвояси, брат герцога повернулся ко мне.
- Меня здесь не было.
- Что? – На меня внимательно смотрели серые глаза.
- Мне не проблемы. – Подумав, к чему могут привести сплетни, я поежилась.
Себ кивнул.
- Слухов не будет.
- А как…
- Это уже мои проблемы.
- Мне нужен носовой платок. – Сменила я тему.
Не показывая удивление от моей просьбы, его милость протянул мне запрашиваемый аксессуар. Аккуратно подняв таблетку, я завернула его в платок и положила в карман.
- Встретимся позже, - бросила моя милость через плечо. – У меня появилось неотложное дело.
Да и письмо «родителям» написать надо. Они, наверное, с ума сходят от беспокойства. Не всегда же просить об этом Себастьяна?
Маркиз Дерби.
Откинувшись в кресле, я думал о том, как помочь жене. Когда ее милость соизволила спуститься к обеду, весь ее вид отдавал болезненностью и некой беззащитностью. Мое сердце сжалось. Как я раньше не замечал этого? Когда стал отдаляться от семьи, прикрываясь болью? Ведь плохо не только мне. Она же тоже страдает! Да ей в сотню раз горше, чем мне. Как говорил мой давний друг, ныне покойный герцог Торнтон, какое бы несчастье с нами не случилось, надо иметь мужество двигаться дальше.
Звук отворяемой двери вернул меня к действительности. На пороге кабинета стоял слуга с подносом в руке.
- Вам письмо, сэр.
Поблагодарив лакея, я взял письмо. «Сабина Дэрби», - значилось на конверте. Я удивленно всматривался в знакомые буквы. Письма от юной маркизы я получал не часто. В последний раз она писала мне, когда училась в институте благородных девиц. Почерк дочери всегда отличался четкостью. Сейчас же письмо было написано таким образом, будто его обладательница очень спешила: то тут, то там были поставлены кляксы. Создавалось ощущение, что девушка, которой принадлежат эти строки сроду не держала в руках перо. Почувствовав неладное, я вскрыл конверт.
«Дорогой отец! Простите, что так долго Вам не писала. В настоящий момент я нахожусь в гостях у его светлости, герцога Торнтона».
Я удивленно вскинул брови. До этого момента у меня была твердая уверенность, что моя дочь находится дома.
«Ее светлость, вдовствующая герцогиня Торнтон, пригласила меня несколько дней побыть ее компаньонкой в поместье его светлости за городом. Простите, что уехала. Не поставив Вас в известность. Маме я ничего не говорила. Пожалуйста, будьте снисходительны. Ей нельзя сейчас волноваться. С уважением, Сабина».
Я прочитал письмо несколько раз.
- Значит, такой путь ты избрала, Саби? – В полной тишине прошептал я. – Но принесет ли он тебе счастья?
Не дав себе подумать, я решительно поднялся на ноги и, плотно притворив дверь, зашагал в сторону спальни маркизы. Давно уже надо было это сделать.
- И что, черт побери, значит «нельзя сейчас волноваться»? – Пробурчал я себе под нос.
Агент Елена Соколова.
Отправив письмо вместе со слугой, моя милость поднялась посмотреть на пациентов. Они уже проснулись и чувствовали себя значительно лучше, чем прошлой ночь. Обработав раны маркизу Андерсону и неизвестному мужчине, обнаружила что третьего, Тони, на месте нет. Ну и где на ночь глядя шатается его милость?! Наверное, мои мысли были большими буквами, потому как со стороны кровати аристократа я услышала тихий смех.