Отступление выдалось тяжелым, передовые подразделения Гвардии Смерти не отставали от них ни на шаг. Рему претила мысль отдавать инициативу врагу, но согласно новой доктрине им следовало отходить.
Разделенные на тщательно расположенные группы, три тысячи легионеров-астартес из 4-й роты отдыхали за высокой стеной, пока Рем шел между ними. Он вздрогнул, оказавшись под сенью одного из конструктов-орудий Механикум. Машина возвышалась над ним горой, длиннее и шире Галереи Мечей на Макрагге, от низкого басового гула ее мощного двигателя дрожала земля. Огромный корпус пыльно-охряного цвета усеивали орудия, покрывали предупредительные шевроны и отмечали черно-белые символы Шестеренки Механикум.
Его воины находились за стеной, каждое отделение расположено в полном соответствии с новой оперативной доктриной. Как составная часть радикального изменения в организации легиона из Крепости Геры поступил ряд новых установок и боевых предписаний, которые вводили строгие директивы касательно того, как следует сражаться каждому отдельному воину и отделению. Ему казалось странным менять командную самостоятельность на заранее определенные своды действий, но если кто-то и мог разработать оперативную доктрину против любого врага и для любой ситуации, то это был Робаут Жиллиман.
На ведущих к стрелковой платформе ступенях он заметил сержанта Барку, который слушал рапорты скаутов 4-й роты с высящихся над ними утесов. Из всех воинов Ультрадесанта они испытывали наибольшие сложности с новыми правилами, но природа их методов действий стала настолько всеобъемлющей, что даже вспыльчивый Нарон Ваттиан, Главный скаут 4-й роты, так и не нашел в них ни единого изъяна.
— Есть признаки врага, сержант? — спросил Рем.
Барка повернулся и ударил кулаком о грудь, поприветствовав его, как было принято еще до Объединения. Подобный жест сержанта показался ему странным, но по здравом размышлении Рем пришел к выводу, что это было все же лучше, чем аквила, учитывая их статус предателей.
— Значительная активность в окрестностях Кастра Публиус, но признаков, что они в пути, пока нет, — доложил Барка, вытянув руки по швам, словно он находился на плацу, а не посреди поля боя.
— Мы не на Макрагге, сержант, — сказал Рем. — Можно без формальностей.
Барка кивнул, но не шевельнулся.
— Правила, капитан, — ответил сержант. — Раз мы на войне, это еще не причина забывать о них. Из-за этого начался беспорядок. О правилах забыли. А пока я служу, этому не бывать.
— Это упрек? — спросил Рем, стирая шершавую черную пыль с лазурной поверхности боевых доспехов.
— Никак нет, сэр, — произнес Барка, не отрывая взгляд от точки над его правым плечом. — Констатация факта.
— Тут ты совершенно прав, сержант, — согласился Рем. — Если бы за Магистром Войны следил такой надсмотрщик как ты, всего этого можно было бы избежать.
— Я серьезно, капитан, — сказал Барка.
— Как и я, — ответил Рем, поднявшись по ступеням и окинув взором горы. Барка почтительно последовал за ним и остановился рядом, готовый выполнить любой приказ. Хотя Рем пока не видел подразделений Гвардии Смерти, он знал, что они уже проникают в нижние долины, выискивая слабые места в оборонительных порядках Ультрадесантников.
— Я не инженер, но даже мне понятно, что мы не удержим стену, — отозвался Барка.
— К чему ты ведешь?
— Они возвели стену слишком далеко. Самая узкая часть долины позади нас.
— И?
— Стена слишком длинная, — удивленно продолжил Барка, не понимая, почему капитан не замечает очевидного. — Нам не хватит воинов и тяжелых орудий, чтобы отразить серьезный штурм.
Барка указал через плечо.
— На юге находится Ущелье Яелена, но оно слишком узкое для тяжелой бронетехники. Геликанские Ступени защищают Кастра Мэстор на севере. Это единственный доступный путь сквозь наши порядки, и Гвардия Смерти вскоре поймет это.
— Все так, сержант, — сказал Рем. — У тебя есть идеи?
— Конечно. Похоже, вы хотите, чтобы они атаковали здесь. Но я не понимаю, зачем нам позволять им сделать это вместо того, чтобы атаковать самим?
— Гвардия Смерти продвигается, словно приливная волна, — произнес Рем. — Если мы встретимся с ними в открытом бою, нас просто сметут. Поэтому мы отступаем, заманивая их все дальше, заставляя растянуться и рассредоточиться. Когда это случится, мы ударим.
— Таков ваш план?
— Нет, — сказал Рем. — Эта стратегия определена в писании примарха.
— Разрешите говорить прямо? — спросил Барка.
— Разрешаю.
— Мы действительно собираемся основывать тактику на книге?
— На книге примарха, — напомнил ему Рем.
— Я помню и не хочу проявлять неуважение подобными вопросами, но может ли книга — пусть и написанная примархом — учесть все вероятности?
— Вскоре мы это узнаем, — сказал Рем, услышав переговоры по воксу.
Подразделения Гвардии Смерти входили в низовья долины.
— Поднимай людей, сержант, — приказал Рем.
— Так точно, капитан, — ответил Барка. Сержант поспешно отдал честь и отправился к 4-й роте.
Рем Вентан всмотрелся вдаль, где в горах мерцали огни. Кастра Публиус пал, оборонявшие его Ультрадесантники погибли, и теперь Гвардия Смерти шла за ними.
Как же до подобного могло дойти?
Гвардия Смерти атаковала через пятьдесят две минуты — беспощадное наступление, возглавляемое тяжелой бронетехникой и дредноутами. Это был бронированный кулак, рассчитанный на то, чтобы смять защитников, а идущие следом войска завершат уничтожение. За оливковыми «Лэнд рейдерами», которые обстреливали защитников раскалёнными болтерными снарядами, ехали механизированные пехотные отделения. Воины в такого же цвета доспехах покинули бронетранспортеры, дисциплинированно развернулись в фаланги и начали неумолимое продвижение к позициям Ультрадесантников.
По воинам велся непрерывный лазерный и болтерный огонь, который выкашивал целые просеки в их рядах, но они даже не думали замедляться. Немногочисленная артиллерия обстреливала противников специальными снарядами, уничтожая целые отделения во вспышках света и звука. Вот в бой вступили вражеские дредноуты, орудийные руки разрезали защитников с механической точностью и смертоносностью.
Рем увидел, как пара действующих согласовано дредноутов вырезала целое отделение Ультрадесантников, и крикнул последнему орудийному расчету уничтожить их. В сторону дредноутов вырвалась тройка ракет, и одна из машин остановилась, когда ей в бок один за другим попало два снаряда. Спустя пару мгновений саркофаг второго дредноута получил прямое попадание из мульти-мелты.
Но это были лишь кратковременные успехи, яркие моменты перед лицом неумолимых обстоятельств. Гвардейцы Смерти сражались, будто машины, шагая вперед с бездумным, бесчувственным рвением бездушных механических существ. Рем был воином, генетически созданным убийцей великого мастерства, но его сотворили не просто ради войны. Он гордился своими способностями, наслаждался возможностью показать свои навыки в сражении, но наблюдать за Гвардией Смерти — означало столкнуться с противником, который считал, что сущность войны — истощение.
Но Рем не намеревался плясать под боевые барабаны Гвардии Смерти.
На его визоре вспыхивали и бежали оперативные сводки, списки потерь, процент смертности врага, прогнозируемые результаты и десяток других боевых переменных. Такой поток информации захлестнул бы даже аугментированного тактикуса Имперской Армии, но благодаря генетически улучшенной когнитивной структуре разума Рем обрабатывал ее в мгновение ока.
Пока Гвардия Смерти перегруппировывалась для очередной атаки, Рем сверил боевую обстановку с заложенными в эйдетическую память оперативными схемами примарха. Логически следуя по прогнозируемому ходу дальнейших действий, он обнаружил совпадение. Настало время отступать.