- Почему, - решил уточнить я, - ты думаешь, что он из ваших?
- Не из совсем наших, а из немножечко нет! - мой друг обвел ладонью панораму бизнес-центра, как бы замыкая увиденное в кадр воображаемого эловизора. - Посмотри, как оно ярко и плохо! Плюс фамилие твоего поверенного прямо намекает на то, что он какой-нибудь Тедник или даже Тедштейн!
- Дружище! - я посмотрел на Эда слегка укоризненно, - мы же с тобой договаривались, что между собой говорим на стандартном британском! Если ты не оставишь опять свои штучки, я перейду на местный гэллах или исландский портовый диалект, и тебе будет намного менее смешно, чем сейчас.
Эдвин действительно хихикал, будто услышав только что скабрезный анекдот.
- Знаешь, почему, - прерывистый смех - он не гоблин? Потому, что он тролль!
И действительно, самая крупная вывеска из имевшихся сообщала, что контора лойера Тедорадзе и его сыновей работает каждый день, кроме воскресенья, с 9 до 18 часов.
- Тедорадзе — кавказская фамилия. Не то, что белочеловеческая, в смысле, круглоголово-арменоидная, а примерно современных выходцев из Закавказья. - Эдвин, как и договаривались, перешел на британский, но ситуацию это сильно не исправило: из всего предложения я уверенно понял только предлоги и союзы.
- Кавказская фамилия, да еще настолько характерная, это или дворф, или тролль. Много ты знаешь дворфов-лойеров? - я отрицательно помотал мордой, и Эд продолжил: - вот и я — ни одного.
Внутри конторы оказалось светло (плотно закрытые ставни компенсировались яркими лампами дневного света), зелено (по всем углам стояли кадки с разного рода кустами и фикусами) и довольно уютно в целом. Представитель конторы встретил нас у входа.
- Тед-Мосли младший, партнер - отрекомендовался встречающий, огромного роста и массы клерк, затянутый в стильный серый костюм. То, что догадка моего друга оказалась верной, младший партнер подтверждал невероятными для человека габаритами, четкими и основательными движениями, и, наконец, похожим на каменный топор горбоносым лицом.
- Вы — один из сыновей? - восхищенно заинтересовался Эдвин.
- Скорее, внук, - уточнил клерк. Сыновья давно сидят по отдельным конторам, только дед…
- А сам господин Тедо… Теро… - мне и самому стало интересно. Клерк улыбнулся, добро и внимательно: сразу захотелось убежать, и, скуля, забиться под монументальный каменный стол.
- Не ломайте язык, сэр. Мы давно привыкли, что наша фамилия - Тед. К тому же, традиция. Почти все дедушкины потомки носят двойные фамилии по названиям местных семей, с которыми успели породниться. Дедушка же, - внук бросил короткий взгляд на эловотч - никогда не выходит к клиентам до позднего вечера.
- Нам на регистрацию международного рабочего контракта, - перешел к делу Эдвин. - Точнее, не прямо сразу нам, а конкретно вот ему.
Я спиной почувствовал давление воздуха: легкий, но упругий, ветерок, подталкивал меня в спину, побуждая сделать шаг вперед.
- Это я, господин младший партнер. Это мне нужен контракт. Только есть небольшой нюанс — этот контракт…
- С Советским Союзом, господин профессор? - продемонстрировал профессиональную осведомленность тролль. - Вы ведь — профессор Лодур Амлетссон? Дедушка предположил, что Вы явитесь именно к нам, такие сделки заключаются нечасто. Так что все документы контракта уже с полчаса на моем рабочем столе. Идемте. - Он указал монументальной рукой направление движения, и уточнил: - Кофе?
Договор и просмотрели, и пропечатали очень быстро: регистрация в Королевской Палате заняла, от силы, пять минут и стоила дюжину еврофунтов гербового сбора. Самое удобное и приятное было в том, что подпись, поставленная моей когтистой лапой на договоре, немедленно отобразилась на экземплярах, втором (у Заказчика) и контрольном (в недрах неведомой, но полезной, контролирующей организации). Таким образом, контракт вступил в действие. Да здравствует прогресс!
Стоял вопрос транспорта, и вариантов его решения было несколько.
Можно было плыть пароходом. Пароход выходил из одного из портов Британии, на выбор, до самой Британии ходил паром, до парома нужно было ехать на поезде. Пароход был, конечно, не пароход, а целый лайнер, огромный и комфортабельный: я читал отзывы. Лайнер этот удивительно долго плыл, или, как говорят моряки, шел, особенно по современным меркам, и все это время на нем было совершенно нечем заняться. «Нечем» это приобретало вид и габариты угрожающей скуки, особенно, с учетом того, что ни вкусно есть, ни допьяна пить мне пока было нельзя.