Становилось теплее - может, на какой градус. Но я ослабила туго завязанный изумрудный шарф и расстегнула пальто, будто вместо длинной лужи у тротуара бежал сам атлантический Гольфстрим. Сава брал меня за руку на переходах и, кажется, следил, чтобы никто не задел меня плечом. Его был не слишком много - как раз в меру. Интересно, вторая встреча и первая любовь как-то вяжутся между собой и с двумя взрослыми сложными людьми?
- Ты любишь кино? Мы можем зайти в кинотеатр и хотя бы посмотреть, что сегодня показывают, - предложил Сава.
Хорошо, потому что мои мысли и чувства разрывали меня.
- Хорошо, потому что мои ноги уже еле несут меня, - согласилась я.
Внутри было тепло, пахло кофе и немного - пылью, а через четверть часа показывали "Трассу 60".
- Этому дню к лицу магия, - подмигнул мне Сава и протянул деньги милой брюнетке за окошком.
Я могла бы показать ему магию целой Вселенной, но темный зал уже поглотил нас. Яркий экран всеми известными человеку красками играл свою историю, а у меня было несколько часов, чтобы перевести дух.
- Пойдём есть вареники! - предлагал новое развлечение Сава, а я еще чувствовала фантастический вкус фильма. Кто бы подумал... Желудок отозвался предательским ворчанием, на часах было почти три, у моего спасителя горели глаза, а я сама впервые в жизни брала от неё так много простых удовольствий. Конечно, я хочу вареники! Целую миску жареных вареников с картошкой!
«Чудес не бывает, милая, - будто зная, говорил человек за семь столиков от нас. Он оперся на свой стул спиной и одним локтем, растянув губы в иронической улыбке. Девушка напротив, опершись подбородком на оба кулаки, слушала его, словно мессию, покачивая головой в знак согласия. - Мир прост, как завтрак из двух яиц. Как твое синенькое платьице, что могло бы быть и поинтереснее для встречи со мной. Рождаешься, хватаешь немного благ, по горло наедаешься всякого дерьма и умираешь, - блондинка отчаянно соглашалась. - Бог завещал нам страдания, но мы урвем себе немного удовольствия сегодня, правда? - мужчина потянулся руками к своей избраннице, а она смутилась, будто услышала самый сладкий в жизни комплимент. - Ты веришь в Бога? И в то, что это он послал тебя мне?»
Этого человека зовут Стефан, он наш сосед, и его жена полгода назад родила ему четвертого ребенка. Стефан заметил меня, как раз целуя левую руку своей сегодняшней дамы. Мне не было дела ни до него, ни до всей их семейной драмы: женщина имеет право выбирать деньги, мужчина - тело, девушка - самообман. Я могла понять каждый из этих выборов. Но маленькие глазки Стефана уже сверлилы меня со всей ненавистью, которая только могла уместиться в звере, что учуял опасность. Я предложила Саве уйти.