Клим жестом позвал меня. Кажется, на улице вечерело... Ветер стих, и холод уже не так сильно впивался в кожу.
- Выспалась?
Я сдержанно кивнула, немного пристыженная тем, что даже не помню, как укладывалась спать и спрашивала ли на это разрешения.
- Извини, я немного устала и даже не заметила... - попыталась я объяснить, но Клим перебил меня.
- Это место вылечило тебя. Поблагодари и забудь.
- Спасибо, - смущенно, но благодарно пробормотала я.
Клим рассмеялся и изо всех сил ударил топором по сухому полену. Несмотря на возраст, он был необычайно сильным и, несмотря на очевидную грубость, необычайно обаятельным. Я уселась прямо на низком некрашеном пороге и полной грудью вдохнула свежий хвойный воздух.
- Где мы?
- Там, куда не доходят чужие взгляды.
- Ты сказал - там, куда не доходит зло? - вздохнула я.
- Зло неотделимо от добра - как зима от лета. Без одного другого не будет, - объяснил мне Клим, не отрываясь от работы.
- И в тропиках это правило действует? - рассмеялась я и даже немного развеселила Клима.
- Там свои законы, Эмилия. И свои крайности - не всегда приятные, но неизменно важны. Там надо держать наготове бдительность, ловкость и оружие.
- Ты был там?
- Я был везде.
- И как оно - быть везде?
- Скучно, черт возьми! - залился смехом Клим.
- Что я должна делать дальше? - не ожидая ответа, спросила я то ли у него, то ли у себя самой.
- Собери дрова в корзину и отнеси к печи, - Клим упростил всю мою жизнь до ближайшего действия, и меня это успокоило.
Я быстро сложила дрова в плетеную корзину и занесла их в теплый дом. Только сейчас я осознала, каким крошечным было это жилище, и какими огромными были мои проблемы.
- Займись ужином, освободи мысли, - неожиданно подсказал мне из-за спины Клим и деликатно подтолкнул к большому ящику с овощами. Он досыта накормил печь дровами, и уже скоро вся маленькая избушка наполнилась теплом, запахом еды и смехом - как будто это не нам надо было держать наготове бдительность, ловкость и оружие.
После ужина Клим разлив по чашкам мятный чай, который пах весной, и впервые за все время посмотрел на меня внимательным, откровенным и долгим взглядом. Я быстро смутилась под натиском его голубых полуслепых глаз и почти полностью утонула в ароматной чашке.
- Кто ты такая? - неожиданно спросил Клим, как будто проснувшись с долгого сна и найдя чужого человека в своем доме.
- Эмилия Лановая, - я определила себя единственным, в чем была уверена - своим именем.
- Что умеешь делать? - продолжил Клим.
- Работать, мечтать и убегать, - призналась я ему и самой себе.
- О тех двух последних вещах можешь забыть. А если умеешь работать, то можешь оставаться здесь, - предложил Клим.
- Но что я... Что я буду здесь делать? - я была растеряна и рада одновременно, потому что потеряла все ориентиры.
- Будешь топить печь, готовить пищу и развлекать меня беседами, - вздохнул Клим, удивляясь моей нерасторопности.
- До каких пор? - я нуждалась в четкости.
- Пока захочешь, - Клим нуждался в лаконичности.
- Меня здесь найдут, - покачала я головой из стороны в сторону, боязливо осматривая свой шаткий приют.
- Это место не увидит никто, если ты никому его не покажешь, - Клим заговорил загадками, а его тонкие губы, справа рассеченные шрамом, растянулись в хитрой улыбке.
- Мы все еще в Киеве, а меня все еще ищут! - сказала я, не понимая, как можно скрыть маленькую, но вполне заметную хижину на столичном берегу Днепра.
- Охотники должны уметь прятаться - чтобы поймать добычу и самому не стать добычей, - Клим подмигнул мне целым глазом и долил себе чаю.
- Так вот кто ты - охотник?
Клим не ответил, лишь покачал головой, глубоко вздохнул и горько улыбнулся. Я тоже дала себе немного времени на тихие молчаливые размышления. Мне некуда идти... Мне есть чего бояться... Мне нужно больше сна, еды и тепла...
- Я остаюсь, - осторожно произнесла я и, кажется, от волнения
проглотила половину звуков.
Клим хлопнул в ладони и сказал, что я могу ложиться на кровати.
- А где будешь спать ты? - переспросила я.
- Охотник никогда не спит, - загадочно и шепотом сказал Клим и принялся скручивать себе сигарету из какого-то сухого ароматного листья.
На следующее утро я проснулась перед рассветом - здоровая и бодрая, словно само это место накормило меня энергией и жизнью. На улице светало. Там, где всходило солнце, растеклись кровяные облака, угрожая каждому, кто посмеет взглянуть на них. Ели над низким домом стояли неподвижно, не тронуты ни ветром, ни самой близкой зимой. Я подошла к холодной реке, села на корточки и умылась ледяной водой. Затем, как могла, почистила зубы указательным пальцем - жизнь здесь обещала быть суровой. Клима нигде не было видно, но где-то недалеко послышался разъяренный собачий лай. Три или четыре хриплые пасти отчаянно лаяли, рычали и щелкали зубами. Рычание приближалось, а к нему добавился шум и треск - кто-то бежал от погони. Я подняла с земли сухую палку и приготовилась защищаться. Шум нарастал так быстро, что у меня не было даже десяти секунд, чтобы замкнуться в доме. Я думала только об одном: с кем мне придется драться - с хищниками или с чужаками? Три, два, один... Из-за густых высоких елей на поляну спокойным ходом, не оглядываясь и не волнуясь, вышел Клим, держа за длинные лапы двух худых зайцев. Просто у него за спиной показались трое огромных псов, которые безумно мчались, разбрызгивая густую слюну во все стороны. Я инстинктивно отскочила назад, став ногами в холодную воду и приготовившись к неравному бою. Но собаки резко затормозили, будто не решаясь выйти из леса. Они нюхали землю, озадаченно рычали и рассматривали поляну, но, кажется, ничего и никого здесь не видели и, так и не решившись заступить за ровную линию аккуратно высаженных деревьев, обиженно скрылись в темноте леса.