- Я видела, как меня заживо сжигают в мире, который остался от нашего, - на одном выдохе выпалила я, не в состоянии держать это в себе.
- И я видел... - спокойно ответил мой странный друг.
- Да... Ты что-то сказал... - начала я вспоминать его слова, когда он вытаскивал меня из воды - "если не сгоришь, так утонешь!"
- Это всего лишь вариант, - так же обыденно добавил Клим и, похоже, не собирался больше ничего объяснять.
- Объясни! Объясни мне хоть что-нибудь!
- Это - всего лишь наиболее вероятный вариант будущего на сегодня. Не более.
- Всего лишь? Не более? - кровь во мне закипала от негодования и выпитого.
- Да. Ты, похоже, умеешь что-то такое, что может уничтожить или спасти все человечество. Но я не стал бы так из-за этого переживать. Такие, как ты, приходят на землю регулярно. Их быстренько устраняют, и все продолжают жить своей понятной жизнью. Вопрос только в том, что за переполох ты успеешь здесь устроить.
- Так у тебя - какой-то вечный наблюдательный пост мудреца? А у меня - некая обыденная многовариантная роль камикадзе? - мое возмущение нарастало вместе с дрожью в ногах. Какая-то шизофреническая муть вокруг, что, словно болото, засасывает в себя мою жизнь, для этого человека - явление не более странное, чем весенняя гроза.
- Именно, - улыбнулся Клим.
Я оставила его одного - наедаться дичью и мудростью, а сама пошла в лес - искать хоть какого-нибудь покоя...
Глава 22
Я поведу мир в пропасть... Он поведет меня на эшафот. Мы будем идти вместе, взявшись за руки и ломая друг другу тонкие пальцы. Он попросит оставить его в покое. Я попрошу немного понимания для себя. Мы закончим день скандалом и заснем в слезах в разных комнатах. Мы попробуем помириться - для родителей и продолжения человеческого рода, а получим только проклятия и неумелый секс. Он благородно оставит меня, а на утро придет договорить свои претензии. Я дам ему пощечину и притихну в ожидании сдачи, а он только грустно погладит мои волосы и черкнет серпом по тонкому горлу. Он похоронит меня с почестями и, может быть, даже заплачет, когда колокол ударит последний раз... У него будет еще сотни таких, как я, и каждой из них он расскажет мою историю. Он подойдет вплотную и шепнет в аккуратное ухо: "Услышь меня", а потом будет долго молчать. Он потребует вкусного ужина, но придет лишь под утро. Он захочет верности, но подарит измену. Миллионы таких миров будут кружить во вселенной, цепляя друг друга плечом или дыханием, недостижимы, невидимые и неважные. Миллионы начал и миллионы концов будут сплетаться между собой в толстую спираль, намекая, что нет на самом деле ни начал, ни концов. Миллиарды крошечных сгустков энергии и материи каждую секунду будут сражаться за важность, подминая под себя законы и правила, требуя, чтобы мир понимал их и не желая осознавать мир. Мир пойдет к гармонии по пути наименьшего сопротивления. Человек пойдет к гармонии путем наибольшей боли.
Кто знает, сколько времени прошло, прежде чем большой ржавый гвоздь впился мне в стопу, насквозь пробив огромные резиновые сапоги. Боль вырвала меня из мыслей, что уже сплели целое гнездо в моей голове. Я села на большом черном камне и сняла с раненой ноги сапог. Горячая кровь свидетельствовала о том, что я еще жива. Я прижала к ране сухие листья и взялась обматывать его длинной гибкой лозой, но боль вдруг исчезла - так же внезапно, как и появился. Я отлепила от окровавленной ступни листья - под растертой кровью не было ни следа от глубокой раны. Мелкими настойчивыми движениями я нажимала на место, которое должно было печь и болеть, но скорее делала себе точечный массаж. Я осмотрела прочный резиновый сапог - в нем застрял гвоздь, окропленный моей яркой кровью. Чудеса...
За суетливыми мыслями и редкими деревьями вдруг послышались какие-то голоса. Я резко поднялась, вытащила гвоздь с сапога, быстро натянула его на ногу и спряталась за толстым стволом. Кто это? Грибники? Влюбленная пара? Охотники? На дичь? На меня? Неужели я самостоятельно пришла в руки своим преследователям? Я и забыла, что целый город стал свидетелем моих случайных чудес, а вся столичная милиция разыскивает убийцу-беглянку... Я могла бы стать настоящей звездой - ровно на короткое мгновение до того, как стала бы бесславной пленницей. Я прислушалась внимательно, почти не дыша: шаги и голоса приближались. Двое мужчин громко переговаривались пока неразборчивыми короткими фразами.