— А пол человека имеет значение? — заинтересовался Френкерен.
— Нет, но… — Эйван вспомнил напряжение между ним и Аирен за последние месяцы и грустно подытожил: — Но вторую женщину я не выдержу. Они споются, и тогда начнётся психологическая вакханалия.
— Они неплохо манипулируют.
— О, они в этом хороши. Поэтому не стоит. Ведь есть и другой вариант развития сюжета: Аирен и новенькая не поладят. Бр-р-р. Я опасаюсь таких ситуаций. Давай без прекрасных дев. Эти великолепные городские цветы пускай остаются в безопасности.
— Я понял.
Сейчас была середина рабочей недели, и место, куда Эйван собирался попасть, гостеприимно открывало перед посетителями двери.
Крыло с безнадёжно больными Эйван учуял сразу. Запах приближающейся смерти, боли и отчаяния сосредотачивались в левой стороне небольшого унылого здания. Их никто не останавливал, медсестры и прочий персонал были слишком заняты своими делами. Ведь кто-то умирал прямо сейчас.
Атмосфера давила на сознание оборотня, ему хотелось как можно скорее убежать отсюда. Пересилив негатив, Эйван зашёл в одну из затхлых палат.
Увы, тут оказались только старики.
Эйван проходил мимо угасающих детей и женщин, отворачивался от их пустых, уже мёртвых глаз.
Оказавшись в очередной палате, он нашёл одного подходящего пациента, нашпигованного трубками и приборами жизнеобеспечения. Единственного в боксе.
Френкерен остался в стороне и следил за тем, чтобы никто не заходил к ним.
Исхудавший, полысевший пациент с бесцветным лицом лет тридцати равнодушно посмотрел на гостей, затем отвернулся к окну.
— Что вам нужно?
Голос избитого болезнью человека резал волчий слух, Эйван едва заметно поморщился.
— Как самочувствие?
— Мне дали две недели. — больной раздражённо скрипнул зубами. — Слишком долго. Я устал.
— А хотел ли бы ты жить? — не стал тянуть резину Эйван и опустил очки на нос. Больной оставался отрешенным даже смотря оборотню в глаза.
— Нет, оставьте меня в покое. А если не сложно — прикончите, пожалуйста. Я не хочу больше это терпеть.
— Поможешь ему? — подал голос маг.
— Я несу жизнь, мир и любовь. Не по моей части, — Эйван отошёл от залитой солнцем кровати в тень, напоследок одарив больного пристальным взглядом.
— Дитя Йогара откажет мне в такой простой услуге? — выдавил из себя ироничную ухмылку умирающий.
— Опять вы за своё, — оборотень медленно выдохнул, отвернулся. Он отчаянно боролся с тем образом, который видели в нём люди, но безуспешно. — Уходим. Мы не сможем живым его донести куда нам нужно.
Отвратительной оказалась идея!
Эйван выскочил из пропахшего смертью здания и быстрым шагом преодолел несколько кварталов.
Очутившись в небольшом парке, он опустился на скамейку и взялся за голову.
Он переосмысливал пережитое с нечеловеческой тоской.
Эйван многое повидал. Спасал жизни и видел лица тех, кто боится умирать. И когда люди видят шанс на спасение, в их глазах рождается надежда. И это нормально. А вот в подобных этой больнице местах оборотень не находился прежде, пережитое выбило его из колеи. Слишком много живых мертвецов, которые не хотят второго шанса.
Он не мог сосредоточится на миссии, а просто смотрел в пустоту, наматывая тёмные пряди на пальцы.
Ужасный был план!
Узловатая рука сжала ему плечо.
Маг не торопил, он просто находился рядом, терпеливо ожидая, пока оборотень вернётся в нормальное состояние.
— Второй раз за день слышу, что тебя называют «дитя Йогара». Это что-то вроде «порождения тьмы», «дьявольского отродья»?
— Да.
— Противоречиво.
— Абсолютно.
Следующую часть плана Френкерен взял на себя. Маг освоился в городе довольно быстро и вскоре узнал всё необходимое.
Он притворился жрецом и направился туда, где держали приговоренных на казнь. Направлять пропащие души к свету.
Каким-то чудом его пропустили. Красноречие храмовника позволяло ему воплощать даже самые безумные идеи.
Эйван просил найти невиновного, если таковой есть, а сам остался ждать на скамейке в парке, решив вести охоту пассивно.
Жизнь в городе текла своим чередом: наслаждаясь ноябрьским солнышком, по парку гуляли женщины с колясками, шумно бегали дети, разгоняя голубей, которых кормили одинокие старики. Весёлые голоса и хлопанье крыльев птиц эхом разлетались во все стороны. Теплый и уютный мир, в котором Эйван чужой. Но он хотел находиться тут — не таясь, гулять и делать комплименты девушкам, видеть, как они смущённо улыбаются в ответ.