— Я тут почти никого не знаю, так что сомневаюсь, будто чье-то недовольство может хоть немного меня задеть. Хотите, скажу правду? Мне, знаете ли, нет никакого дела до чужого мнения, и уж тем более, если этот кто-то собирается брать в сопровождающие моего жениха… Милый, я жду приглашения на танцы!
Кисс, сохраняя на лице невозмутимость, отвесил даме изысканный поклон, и мы пошли в толпу танцующих. Краем глаза я успела заметить выражение крайнего неудовольствия и раздражения на лице женщины. Еще увидела и то, как стоявшие неподалеку от нас люди потихоньку начитают улыбаться — похоже, они слышали наш разговор, и, как то ни странно, он им понравился. Думаю, не особо погрешу против истины, если предположу, что эту чересчур богато одетую женщину здесь особо не любят.
На наше счастье, танец был медленным, так что я особо не волновалась, что могу сбиться. Достаточно было просто положить руки на плечи Кисса, он обнял меня, и мы медленно закружились. Наверное, оттого, что я все еще злилась на эту наглую особу, мне даже не пришло в голову задуматься над тем, правильно я танцую, или нет…
— Должен сказать вам, моя дорогая, что вы весьма ревнивы — зашептал мне в ухо Кисс. Кажется, все происходящее его немало веселило. — Причем я замечаю подобное далеко не впервые… У меня сложилось впечатление, что ты, счастье мое ненаглядное, этой несчастной была готова глаза выцарапать! Или же своим каблуком на ее туфли наступить с такой силой, чтоб она охромела надолго… Я тут недавно видел, как две кошки друг на друга шипели, аж шерсть дыбом встала — один в один как ты с этой крайне милой дамой!..
— А нечего тебе посылать свои улыбки направо и налево! — зашипела я в ответ не хуже той кошки, о которой только что говорил Кисс. — И мурлыкать без остановки тоже не следует! Лучше бы о деле думал!..
— Свет сердца моего, стоит ли так демонстрировать свое раздражение увидев, что я пользуюсь немалым успехом у женского пола? Ну, смотрят на меня очаровательные дамы — и что с того? Вон, ты даже о деле вспомнила… Похоже, что ничего более умного тебе в голову не пришло. Да выкинь ты все глупости из головы! Давай просто потанцуем… При этом можешь гордиться, что такой востребованный кавалер, как я, находится только с тобой, а не с кем-то иным…
— Кисс, ну какая же ты зараза!
— А уж как я-то тебя люблю!..
Ну что тут скажешь?! Мне одновременно хотелось и злиться и смеяться. А может, Кисс прав, и нам стоит просто потанцевать, не обращая ни на кого внимания? Почему бы и нет…
Меня будто подхватила невесомая волна, только вот состоящая не из темной воды, а из светлого воздуха, и при этом я чувствовала себя так, будто и создана именно для того, чтоб так легко и непринужденно скользить по залу, и подобное не составляло мне никакого труда. Я и сама не ожидала того, что в моей душе на несколько минут воцарится чувство полного и всепоглощающего счастья, удивительной отрешенности от мира… Вот так бы вечно кружиться в танце по залу, и забыть обо всем плохом… Все же хорошо, что в жизни есть короткие минуты счастья, пусть и короткие, но такие, когда ты чувствуешь себя безраздельно счастливым, и эти мгновения светлого счастья остаются с тобой навек…
Музыка закончилась, как мне показалось, слишком рано и внезапно, но мы с Киссом еще какое-то время еще стояли напротив друг друга посреди зала, держась за руки, как дети, и просто молча смотрели друг на друга. Волшебство танца закончилось, и надо было возвращаться в привычный нам мир, но как же не хотелось этого делать! Смотреть бы в глаза парня, чистые, как ключевая вода, и больше ни о чем не думать… Но время идет, и нам пора возвращаться с небес на землю.
Стряхивая с себя наваждение, оглянулась по сторонам. Оказывается, мы в одиночестве стояли чуть ли не в середине огромного зала, и подле нас никого не было — народ отодвинулся, давая нам место, а может, просто не желая беспокоить парочку, которым сейчас ни до кого не было никакого дела, то есть нам… Люди вокруг нас о чем-то беседовали меж собой, или же делали вид, что заняты разговорами, но на самом деле почти все, присутствующие здесь, то и дело поглядывали в нашу сторону. Похоже, что в эти недолгие минуты мы, сами того не желая, оказались в центре всеобщего внимания, но, что удивительно, люди не сердились, а отчего-то улыбались, глядя на нас, причем улыбались не насмешливо, а с доброй и понимающей улыбкой, хотя у некоторых и проглядывала легкая зависть… Судя по всему, наши объятия посреди зала произвели должное впечатление на здешнее общество.