— Сколько их? — спросил Босс со своей лошади.
Южанин понемногу приходил в себя и набирался сил, но все еще был слаб. Каждый день он шел на своих двоих столько, сколько мог, а остаток пути покрывал верхом. Даже говорить ему было тяжело. Танкуил мог лишь надеяться, что Босс протянет еще несколько дней.
Джеззет сплюнула:
— Когда я сбе… меня схватили, армия насчитывала порядка восемнадцати тысяч человек. Теперь, судя по всему, больше. Намного больше.
— Восемнадцать тысяч… — встрял Черный Шип. — Звучит внушительно. Что он собирается с ними всеми делать?
Джеззет засмеялась:
— Он хочет покорить Дикие Земли. Хочет вернуть старую империю, как во времена правления Доро, еще до того, как его сыновья разделили власть между девятью чистокровными семьями. Он хочет быть королем.
— Прольются реки крови, прежде чем Х’оста признают королем, — сказал Шустрый, даже он в последнее время улыбался меньше обычного.
— В том-то и дело. Никто не станет собирать армию без намерений ее использовать.
— Армия нас не заботит. Куда опаснее те, кто внутри города, — вмешался Танкуил.
— Поверь, арбитр, их там будет полно, — бросил Шустрый и, поникнув, замолчал.
Даркхарта не волновало, сколько человек будет в городе, — его интересовал только один. Грегор Х’ост, глава семьи. У него есть ответы, необходимые арбитру… у него должны быть ответы. Танкуил пересек Море Несчастий и добрую половину Диких Земель, чтобы допросить Х’оста и узнать, что тому известно об изменнике в стане Инквизиции. Но что, если все напрасно?
Вопрос этот давно уже тяготил арбитра. Что, если Х’ост ничего не знает? Что, если бог-император Сарта отправил его гоняться за призраками? Танкуил заручился поддержкой самого опасного отряда наемников из когда-либо ему встречавшихся в обмен на обещание, что после допроса он убьет Х’оста. Но что, если он невиновен? Впрочем, Даркхарта и так уже обвиняли в смерти двух из четырех членов правящего Совета Чада, так почему бы не добавить к этому убийство главы богатейшей семьи Диких Земель?
Танкуил уже почти смирился со своей судьбой. Если он не сумеет предоставить Инквизиции никаких доказательств измены, то в лучшем случае его лишат статуса странствующего арбитра. Несомненно, отправят в какое-нибудь захолустье, где ему до конца дней предстоит объяснять невежественному сброду, что какая-нибудь беззубая старая карга вовсе не ведьма и что она не проклинала их урожай. Ну а в худшем случае… Что ж, Танкуил прекрасно знал, насколько беспощадными могут быть инквизиторы.
Истина заключалась в том, что бог-император выбрал его для этого задания потому, что он был расходным материалом, и никогда прежде Танкуил не ощущал этого так остро. Он лишь надеялся, что его спутники не догадываются, что их жизни не стоят и ломаного гроша.
Из города в их сторону выдвинулась группа из десяти конных солдат. Все они были вооружены длинными копьями, длинными мечами и тяжелыми деревянными щитами. Каждый был облачен в округлую металлическую кирасу поверх поддоспешника из вываренной кожи и носил на голове высокий шлем.
— С чем пожаловали? — бросил солдат с горбатым носом, массивным лбом и каштановой седеющей бородой.
— Не ваше дело, — сердито ответила Генри.
С того момента, как Джеззет оставила ее висеть над бушующим Йорлом, женщина стала молчаливее, но куда как злее.
— Лучше бы вам заткнуть вашу спутницу, иначе я сам это сделаю. — Солдат, как оказалось, мог изобразить злобный оскал не хуже Генри.
— Просто ищем, где бы остановиться на пару дней, — изнуренным голосом сказал Босс. — Хотим пополнить припасы и двинуться дальше своей дорогой.
Солдат уставился на Босса.
— Выглядишь паршиво. Ты болен?
Сидя в седле, Босс выпрямился как смог. Получилось не очень.
— Посмотрел бы я на тебя, получи ты стрелу в спину. Просто рана, ничего больше.
— Бандиты у Йорла?
— Вот видишь, сам все знаешь.
— Остановитесь в «Оперившемся дурне» и спросите старого Бернарда о лекаре. Он скажет, куда вам идти, — буркнул солдат.
Босс кивнул:
— Думаю, так мы и сделаем.
После этого солдаты развернули коней и рысью пустились обратно к городу. Банда неспешно последовала за ними.
— Полагаю, у них тут не так много гостей, — сказал Мослак.
— Много, еще больше и еще чуточку сверху, — отозвалась Джеззет. — Х’ост, конечно, безумец и пьяница, но не дурак. Свою территорию он стережет хорошо. В Хостграде никто никогда не разбойничал, и он ни за что не допустит, чтобы это произошло.
— Идем в «Оперившегося дурня», Босс? — спросил Шип.