— Да срать я хотел на них, — не успокаивался не протрезвевший Вершок. — Да и кто нас сдаст, а? Тут же такие же бродяги как мы плывём.
— Брикомир указал мне на одного человека, что проявил к нам интерес. Скорее всего, церковник, но капитан не уверен. Знаешь, сколько он заплатил за информацию о нас? Пять золотых.
— И какую информацию он о нас получил? — поинтересовался маг.
— Ничего интересного, — ответил Кайс.
— Он показал тебе этого человека? — спросил его Вершок.
— Да. Я разберусь с ним в толпе, сразу после того, как сойдём с корабля.
— Покажи мне его, — приказным тоном велел маг Крысолову.
— Я тебе нос сломаю, если ты что-нибудь натворишь, — пригрозил Кайс, после чего отошёл от Вершка. — Нижняя палуба, правый борт. Крепкий, пузатый мужик с русой бородой.
— Чёрный меховой жилет, с полинявшими плечами и спиной? — уточнил маг.
— Он самый.
— Точно не инквизитор, — уверенно заявил Вершок. — Да и на церковника мало похож. Хотя, если платит за информацию такие деньги, то интерес у него к нам огромный.
— Да тут любой может нами заинтересоваться, — предложил я. — Думаю, что не каждый день в море огненная стена вырастает.
— Дурак ты, Олаз, — заявил мне чародей. — Ты забыл, откуда мы плывём? Да среди пассажиров половина магов, которые возвращаются с Арен. Так что, моё представление никому тут не интересно. Этому человеку нужен именно ты, ну, или Кайс.
— Не важно, кто ему нужен, главное чтобы он не скрылся от меня в порту, — подвёл итог Крысолов.
— Сколько ещё плыть? — спросил Вершок.
— Часа три, — ответил я ему, руководствуясь расчетами Кайса.
— Успею, — радостно пробурчал маг, и извлёк из своей сумки бутылку пойла. — Ха, Олаз, а ты знаешь про инквизиторов?
— Нет, откуда.
— В каких случаях инквизитор нагибается? Когда он идёт по следу еретика или нарушившего запрет мага, когда перед ним Епископ или когда я собираюсь его отодрать.
Вершок рассмеялся над своей же шуткой, потом приложился к бутылке и залпом выпил большую часть пойла…
Оценить всё величие самого большого порта этого Мира мне не удалось. Мы прибыли в него, когда солнце утонуло за горизонтом, а звёзды, что успели вспыхнуть на ночном небосклоне, светило недостаточно сильно, чтобы явить моему взору все местный достопримечательности. Как выяснилось, та глина, что перевозили галеоны Брикомира, предназначалась для мастерских Мартина Азаунгера, далёкого потомка того самого барона, о котором рассказывал Кайс. Именно поэтому для нас был готов отдельный пирс, к которому и причалила "Пузатая Клаха". Крысолов первым вскочил на трап, спустился и растворился в портовой суете. Следом за ним потянулись пассажиры навьюченные сумками и баулами, среди которых были и мы с Вершком. Я очень надеялся, что Кайс справится с тем заданием, которое сам себе и поручил, ведь начинать путешествие с побега от местных инквизиторов мне совсем не хотелось. Ещё, я переживал за своего сопровожатого. Прекрасно помня то, как мы с Вершком ходили к Карику, я изредка поглядывал на его руки, желая только одного — не увидеть в них бутылку.
— Не косись на меня, — недовольно пробурчал маг. — Я не сумасшедший, чтобы нажраться прямо тут.
Мы пробирались сквозь вонючую толпу людей, по направлению нужного нам выхода с территории порта. Теперь, когда я сполна вдохнул реальные запахи городов этого Мира, я уже не считал Вершка плохопахнущим человеком. Да уж, прав был тот, кто сказал, что всё познается в сравнении. Спустя полчаса толкучки по скудно освещённой площади порта, мы добрались до больших решётчатых ворот, сделанных из толстых металлических прутьев. Ворота были заперты, но людской поток практически беспрепятственно и без особых задержек проходил через широкую, метра в два, калитку. Каждый, кто входил в неё, бросал в жестяной бочонок один медяк — плата с прибывшего в город за выход из порта. Рядом с бочонком стоял контролёр — далеко немолодой мужик корявого вида с сильно перебитым набок носом. Он провожал взглядом каждую монетку, одобрительно кивая тем, чьей рукой она была брошена. За его спиной, восседая за большим деревянным столом, сидели с десяток крепких, плечистых стражника, которые в какую-то игру, поочередно бросая "кости" на грязную столешницу.
— Не косись на них, — шепнул Вершок и болезненно кинул локтем мне по рёбрам.
Наши монеты с глухим звоном упали в бочонок, мы прошли через калитку и сразу же свернули налево. Судя по тому, что поток людей тут был очень скудный, мы шли не самой популярной среди приезжих дорогой. Каждые десять шагов Вершок оглядывался назад, но после того, как угодил ногой в дорожную выбоину и упал на одно колено.