Сердце медленно, но всё же успокоилось. Я вернулся к книге, пролистал несколько страниц, вглядываясь в лица четырёхруких людей, и остановился на нём — Смиренном Боге. То, что это был именно он, я не сомневался. Он не был последним кого Апарийя изобразил в книге великорождённых, но он был последним, кто был изображён в золотых одеяниях и с короной на голове.
— Так вот ты какой, Лакс Цедрик, — прошептал я. — Смиренный Бог, последний император Трагарда.
Чем дольше я смотрел на него, тем больше мне казалось, что я знаю его. Его черты лица, были знакомы мне, хотя я так и не мог понять, кого же он мне напоминает.
— Если я прав в своих рассуждениях, продолжил я строить гипотезы. — То Магистр или его люди уже были тут. Они отыскали Саркофаг и перенесли его в Магистрат. Точно! А не из-за этого ли враждует Магистрат с Триединством? Ведь Церковь — это служители Трёх богов — победителей Цедриков… Даже если мои предположения верны то, что это мне даёт? Триединство уже враждует с Магистратом, а, следовательно, и о Саркофаге они знают. Тогда почему не действуют? Не хватает сил справиться с Магистром? Бред. На стороне Церкви сами боги! А если вражда из-за другого? Тогда мои знания о Саркофаге "козырь в рукаве". И что он даёт? Да нихера. Рассказать Епископам тайну нахождения Саркофага Миров — это то же самое, что добровольно поселиться на постоянное место жительства в этом Мире, а я не хочу тут жить, я домой хочу. Хотя, и это бред. Откуда я узнал о Саркофаге? Правильно, от Кайса. Причём рассказал он мне о нём чуть ли не в первый день. Стал бы он рассказывать великую тайну еретику, которого видит первый раз в жизни? Нет, если Кайс не идиот или он не уверен, что я в надежде на возвращение буду молчать об этом… Сука!!! Как же меня всё это заебало!!! Зачем мне всё это?!!! Какого хуя я сижу и забиваю себе голову четырёхрукими уродами, какими-то богами и прочей хуйнёй?!!! Я просто хочу домой!!!
Я не знаю, почему сорвался и начал орать в голос противные этому Миру слова. Надоели мне эти рассуждения и умозаключения на уровне догадок. В тот момент мне надоело всё. Недоело бродить по лесам, в сопровождении хрен знает кого, прятаться от монстров, лазать по стенам средневековых башен… Магия, мистика, колдовство, уроды — все и всё меня просто задолбало!!!
— Жрать хочу, — небрежно бросил я, после того как высказал библиотечным стенам всё, что я думаю про этот Мир, вскочил на ноги, и пошёл к выходу. При всём моём негативе в адрес окружающего меня Мира, я всё же взял с собой книгу. Зачем? А бес её знает…
Перелистнув страницу светящейся книги, я шагнул в проход, но упёрся в невидимое препятствие. Что-то блокировало мою возможность пройти. В чём причина я догадался почти сразу — книга высокорождённых. Библиотека не желала расставаться со своим содержимым. Что ж, как бы мне не хотелось этого, но с книгой пришлось расстаться. Я бережно уложил её на ближайшее свободное место на полке, и теперь уже с лёгкостью вышел на лестничную площадку.
Жрать! Это желание странным образом доминировало во мне последнее время. Именно оно заставило меня выйти из укрытия и пойти вниз по лестнице туда, где я несколькими часами ранее, спасаясь от погони, вышвыривал из сумки продукты. Если я правильно рассчитал, то спуститься вниз мне нужно было на четыре или пять витков.
"А что, если те многорукие твари всё подобрали и сожрали?" — спросил я себя, и сам же ответил. — "Значит ты, Олаз, останешься голодным… Многорукие… Олаз… Олаз… Многорукие… Олаз Многорукий!!!"
— Твою ж мать, — прошептал я, находясь в лёгкой степени замешательства. — Как я раньше не вспомнил про него? Совпадение или Кайс не был со мной до конца откровенен? Да нет, не может такого быть. Это же было тысячи лет назад, и Кайс не мог жить с ним в одно время… А если всё было наоборот? Что, если…
Мои размышления "в полголоса", перебил чавкающий звук, что доносился снизу. Я достал палаш, вынул из-за сапога кинжал, которым разжился в библиотеке, и с видом профессионального убийцы медленно пошёл вниз вдоль стены… Он был один — сидел спиной ко мне на корточках, подбирал что-то с пола и совал себе в рот.
"Ах ты, сука, жратву мою хомячишь!" — мысленно возмутился я, занёс палаш над головой для удара, и продолжил сближаться.