Ворох разномастных шипов срывается с места, а следом летит Акт Последнего Милосердия. Однако спустя секунду я вижу немыслимое. Ведьма спокойно вьется в этом потоке шипов, будто это всего лишь танец, и своим тепловым щитом перенаправляет мой Акт! Крыша стоявшего за ней здания сползла на землю, срезанная под углом. Пламя, значит, копируем… Ну держи!
Я как можно быстрее выкачал воздух из той зоны, где она стояла. Первое же знамение правильных действий — она обеспокоенно прижала руку к горлу. Закашлялась. Пламя вокруг нее начало тухнуть. Каси рывком подлетает и хватает женщину за шею, приставив клинок к горлу. Я возвращаю воздух тонкой струйкой — только чтобы дышать могла. Черт, а это сложно…
Как только я потерял контроль над воздухом, вокруг ведьмы взвился ураган. Каси отбросило. Она с улыбкой посмотрела на меня.
— А ты не плох, юноша. Но меня тебе не победить. Ты…
О. Какой знакомый монолог.
— Дамочка, это я тут вроде как злодей!
— …Что?
— Да неважно.
Вьюнок соскочил с плаща, и мгновение спустя пробил каменную мостовую. Я послал в ведьму еще пару шипов, лишь бы отвлечь внимание. Вьюнок выскочил из камня и тут же уцепился за ногу ведьмы. Что было дальше… Лучше не представлять. Скажем так, вьюнок… пустил в нее корни. Буквально. Кричала она знатно. Мда, не ожидал от такой хлипкой травы… такой жестокости. А ведь он так и на меня напасть может…
— А-а-а-а! Ах ты уродец, подлец, сука, тварь! А-а-а-а!!
— Вьюнок, стой! Мы, кажись, вышли на контакт!
На удивление, растение меня послушалось и прекратило. Но на правую ногу ведьмы все равно лучше не смотреть. Я присел, и рассмотрел женщину получше. Голубые, как два сапфира, глаза, веснушки, вьющиеся темно-рыжие волосы, грязно-бежевое крестьянское платье. Недалеко лежит обгоревший платок, видимо, с головы свалился.
— Ну что, поговорим?
— Ты… ты! Кто ты?!
— Я Морт, приятно познакомиться.
— Ты врешь. Морт — мой покровитель!
Опа. Это я щас нарвусь на настоящего? По моему, мне хана. Ну и ладно! Свалить мы все равно сможем. Каси вроде бы уже выбрала, кого сохранять. Держим палец на кнопке.
— Ну, раз он твой покровитель, призывай. Поговорим, перетрем.
Он остервенело укусила себя за палец, нарисовала какой-то сигил… И я вновь услышал голос в голове. Свой, но более… могущественный, потусторонний.
«Я слышу призыв… Я иду на зов».
Меня потянуло в какую-то воронку… И спустя секунду я вновь оказался здесь же, на площади. Просто как будто этот сигил меня из себя выкинул. Зараза, всю задницу отбил.
— Черт тебя дери, но можно же поаккуратнее… что бы это не было… Ты чего?
Ведьма сидела полностью белая. Зрачки сжались максимально возможно. Мда…
— Ну, я думаю, мы друг друга поняли. Так чего, поговорим?
— Эм… да, владыка, я прошу прощения…
— Ничего. Так зачем тебе уничтожать город?
— Вы… не помните?
«Буду я еще помнить просьбы мелких букашек». Воу-воу-воу, успокойся, чувак! Ты реально пугаешь! Нет ответа…
— Нет, не помню.
— Этот город погряз во грехе. Он окружен водой, вода — его суть. И люди в нем такие же… им ближе Ирбис, чем Бог. Я пыталась спасти от этого мужа, спасти от этого дочь… но меня обвинили в ереси. И казнили. Вы же потом меня воскресили, владыка! Вы не помните?
«Пф, буду я еще…» Да помолчи ты! Тоже мне, покровитель нашелся! «Смертный ты как разгова…» Так же как и ты, мудак энергетический! «… Смертный, я припомню тебе эт…» И каким образом? Давай, припомни. Давай! Че молчишь? Силу мне не дашь в нужный момент? Я ей до сих пор и не пользовался! Так что затолкай обиду куда подальше, и шевели своими извилинами! Вспоминай давай! Фух, блин, вроде бы наорал на себя, а так легко стало…
— Прости, не помню.
— Я… понимаю. Я хотела очистить этот город, этот мир от греха… но даже вы меня бросили…
«Я лишь использую люд…» О, с добрым утром!
Я примерно понял, откуда звучит голос в голове, и потянулся туда…
Комната. Деревянные стены, черно-красная плитка, стол, два стула. Как давно я тут не был. Вот только чувство изменилось. Теперь хозяином этого места был я.
Взгляд привлекло несколько новых элементов. Во-первых, это портреты на стене напротив. На первом был изображен уродец с сверкающими зелеными глазами, и горбом в виде человеческой головы над правым плечом. «Харуд-Мортен», гласит подпись. И следующая картина.
Высокое, статное существо с пепельно-серой кожей, небольшими рогами, и разноцветными глазами — голубой и алый. Над головой видны сверкающие осколки какого-то обода, а за спиной — сгоревшие… крылья? Подписано как «Морт».
Справа от меня висело… зеркало. И внизу подписано: «Физаролли». Как остроумно. Однако отражение изменилось… Это был я, в моей мантии, только вместо лица… белая маска, на которой пока что застыло выражение удивления. Маска Маднесс? Забавно…
Скрипнула дверь, и оттуда вышел… тоже я. Только другой. В шитой серебром и золотом мантии, с сиянием за затылком, обгоревшими крыльями, осколками сверкающего обода над головой и изумрудными глазами… Типо, смесь образов Харуда и Морта? Назовем его… «Дурной Физ». Да, пойдет.
Он недоуменно осмотрелся.
— Где я, смертный?!
Голос пытался грохотать… но первое же мое недовольство, и стены изменились. Они остались деревянными, но теперь прекрасно поглощали звук. Дурной Физ испугался.
— Что здесь происходит?
На сей раз голос был обычным. Я привык слышать его каждый день. Я ответил.
— Садись. Поговорим. Обсудим твое поведение.
— Да как ты смеешь…
— Садись.
На сей раз мой голос грохотал. Дурной Физ сжался, и сел на предложенный стул. Я сел напротив. Хм… раз уж я сейчас в образе Маднесс, то почему бы…
Моя мантия окрасилась в равномерный алый цвет, а в руках появились бокалы. Хм, я понял, как это работает… Какое-бы воспоминание выбрать… Полное отчаяния… Вот. Моя смерть. Почти смерть. Если бы не Верность Иглы, я бы лежал там трупиком.
Бокалы наполнились серой жидкостью. Это отголоски моего отчаяния. Должно неплохо прочистить мозги и вызвать на откровенность.
— Пей, не стесняйся. Так кто ты, говоришь?
— Я?! Ты смеешь не знать меня?! Да я…
— Я-я, головка от… кхм. Имя.
— Их множество.
— Хм… Множество, говоришь. Харуд-Мортен, или точнее, Хар-Арруд.
Он вздрогнул.
— Как ты смог произнести его?!
— Захотел и смог. Успокойся, Мортериус.
Он вздрогнул еще раз. Такое впечатление, что я надел на него цепи. Но не этого я хотел.
— Кто ты?
— Я? Я бог! Я сама вершина развития! Я всемогущ…
— Цыц. Всемогущ, говоришь… Хм…
Как там Маднесс говорила? На что это похоже… Зерно, зерно Прабога…
— Гордыня.
Он вздрогнул… и захихикал.
— Догадался таки…
Многое встает на место. Бог, точнее, Прабог. Тихо мирно развивался, питаясь верой других людей. Зерно Амбиции все-таки проросло… Ну ничего. Вырастим, подвяжем, и заставим нести золотые яйца.
Дурной Физ выпрямился, спокойно отхлебнул из бокала…
— И это все, что ты можешь предложить собственному богу?
— Не забывайся. Ты может и какой-то там «бог», но мой. И это значит, что я тебе не поклоняюсь, а что я тобой владею.
— Уверен? Кто ты без меня? Напомнить?
Его образ поплыл, превратившись… в молодого парнишу с карими глазами, в белом комбинезоне с зелеными полосами. Я захохотал, отчего он смутился.
— Если ты правда думал, что это меня зацепит, ты ошибся. Я сжег свое прошлое. Да, я еще помню имя «Филя», однако столько всего произошло. И я ни о чем не жалею. А вот ты, видимо, все еще цепляешься за прошлое. За мое прошлое. Я знаю, кто я без тебя. Я элементалист. Я лидер специальной группы «Сестры». И главное — я паладин одной маленькой, но очень своеобразной Сильной, которая жрала таких, как вы, пачками. А кто ты без меня? Зерно, которому не за что уцепиться, а, Амбиция?!