Проникновенная речь Есении неожиданно тронула меня. Я видел, что она искренне беспокоится за меня. Не за то, что снова лишится всего. Её тревожила моя судьба. Никто ещё не был готов забыть о себе, ставя мои интересы выше собственных.
Я сжал руку девушки в ответ.
— Не бойся, милая. Ни со мной, ни с тобой ничего не случится. Я не привык рисковать, не будучи уверен в победе. Конечно, ты права в том, что шанс оказаться не у дел остаётся, но я не могу остановиться. Слишком близок к тому, чтобы достигнуть желаемого. И это нужно не только мне. Я действую в интересах рода Скуратовых. Пока я единственный его представитель, а так оставаться не может. И, как ты правильно сказала, мы все видели, что стало с Фиолетовым кланом. Он исчез всего за несколько дней. Я не могу рисковать, допустив, чтобы однажды то же самое случилось и с моим родом. С тобой, в том числе.
Есения робко улыбнулась.
— Надеюсь, ты победишь, Коля. Я буду с тобой до конца. Можешь в этом не сомневаться. Пусть мой вклад минимален, но, если что-нибудь понадобится…
— У тебя уже есть роль, — сказал я. — И совсем не малая.
Дальше мы двинулись молча, держась за руки. Я вдруг испытал покой. Даже не припомню, когда чувствовал такое умиротворение в последний раз. Может, даже и никогда.
И это было замечательно.
После победы над Фиолетовым кланом у меня появилась куча дел, которые нужно было закончить быстро, чтобы освободить время на дальнейшие действия.
Прежде всего, следовало поделить территории, конечно. Но и трофеи, оставшиеся от Фиолетовых, нуждались в распределении, так что несколько дней я потратил на долгие и утомительные встречи со своими соклановцами и нашими союзниками. Речь шла не только о ценностях, но и военной технике, оставшихся боеприпасах и так далее. На этих совещаниях присутствовала куча юристов, так что они затягивались до глубокой ночи. А в перерывах нужно было проконтролировать, чтобы раненые получили медицинскую помощь и дополнительные выплаты, выжившие — награды и премии, и убитые были похоронены с почестями. Я распорядился возвести на территории мужского монастыря величественное надгробие с именами всех павших. Кроме того, участвовал в церемониях похорон, а было их несколько, ибо за одну попрощаться со всеми было невозможно. Глядя на ряды покрытых зелёными флагами гробов, я понимал, что ряды моей армии необходимо срочно пополнять.
Кроме того, на новых землях нужно было разместить технику и гарнизоны, а также быстро решить, что делать с доставшимися мне предприятиями, чтобы они приносили доход, а не стояли впустую. А значит, приходилось встречаться с представителями различных профсоюзов и партнёрами Фиолетовых, работавшими с ними до того, как их бизнес перешёл ко мне.
Всё это требовало огромных расходов, и Антон со своим финансовым отделом и ватагой менеджеров и бухгалтеров буквально с ног сбился, стараясь всё учесть и успеть.
Тем не менее, дела шли куда медленней, чем хотелось. То тут, то там возникали сложности. Деньги текли со счетов рекой, людей не хватало. К счастью, триада была готова заткнуть любую дырку, и это здорово выручало.
Кроме того, далеко не все, работавшие на Фиолетовый клан, захотели вернуться к своим должностям. Некоторые ушли в другие кланы. Их было меньшинство, и всё же.
При всём этом я понимал, что время работает против меня. Ведь укреплял свои позиции не только я, но и остальные. Через некоторое время начались торги, на которых захваченная и отремонтированная техника распродавалась по сниженным ценам. Приходилось решать, что и сколько оставить, а от чего избавиться, чтобы пополнить казну. И при этом нужно было производить собственные боевые машины, орудия и боеприпасы.
Короче, дни проходили в суматохе. Радовало только то, что я не ходил в чёртову школу. Формально-то должен был, ведь клановая война закончилась, но Шувалов продлил мне академический отпуск под видом того, что на меня могут совершить покушение не добитые и попрятавшиеся в городе враги.
А таковые имелись. Не все бароны признали поражение, да и некоторые боевые командиры с небольшими отрядами, а также представители спецслужб Фиолетового клана продолжали скрываться. Кто знает, что было у них на уме. Вполне возможно, что меня, и правда, попытаются убить.