Конечно, был огромный соблазн прослушать все наши разговоры с наставниками, восстановить в памяти события, насладиться звучанием родных голосов, но я сдержалась. Сейчас на кону стояла моя жизнь. А значит, разговоры арест, разговоры со следователем, с палачом были моей первоочередной задачей. Так же я решила восстановить разговор с лекарем, где он говорил о том, что ему запретили оказание лекарской помощи. И о том, что меня запрещено кормить. На сколько я помню из местного законодательства, запрет на удовлетворение естественных потребностей являлся нарушением этого самого законодательства.
На восстановление и прослушивание всех записей ушло не так много времени, как хотелось бы. Мне хотелось занять себя хоть чем-то. Поэтому прослушивание оттягивалось и оттягивалось, я внимательно прослушала каждый разговор, но все равно закончила слишком быстро. И дальше время потянулось словно густая патока. Снова навалился голод и жажда. Я долго сидела и просто смотрела в стену размышляя о том, правильно ли мы сделаем если выведем на чистую воду местного следователя. А еще сильно тревожил один вопрос: кто же убил палача? Вся тюрьма просто стояла на ушах и стражники, не таясь обсасывали эту новость прямо в коридорах. Как говорят старика нашли распятого на кресте из пыточной. Каким образом «инвентарь» оказался на главной площади на эшафоте до сих пор было не понятно. Никаких магических следов обнаружено не было. Тело старика было на столько обезображено пытками, что опознать его удалось далеко не сразу и лишь родственники, по каким-то своим признакам, смогли узнать в убитом любимого дедушку, отца и мужа. Поговаривают, что следователь был в таком ужасе от произошедшего, что потом просто напился в ближайшем трактире. Судя по всему, он знал кто это сделал с его другом и просто боялся, что совсем скоро придут за ним.
Поздним вечером в камеру зашла крупногабаритная женщина в сопровождении стражников. Окинув меня суровым взглядом из-под "брежневских" бровей, велела поднимать свою "тощую задницу" и идти за ней. После разговора с куратором я себя чувствовала спокойно и уверенно. Поэтому без лишних слов выполнила приказ. По пути мне ничего не оставалось как рассматривать даму. Сама женщина была около двух метров роста и примерно столько же в талии. По сравнению с ней я чувствовала себя тростиночкой. При взгляде на нее мне сразу вспоминается Констанция или как там ее, из мультика про дом, который ел всех, кто оказывался на придомовой территории. Черные сальные волосы были стянуты в плотный пучок, платье больше напоминало две сшитые между собой простыни с отверстиями для рук, ног и головы. Довершал образ передник. Такой же большой и ужасно грязный. Это я успела рассмотреть еще в камере. Но больше всего меня смущал запах... В аромате смешались все прелести давно немытого тела, кошачьей мочи, испражнений, тухлятины и почему-то хлорки, которую я в этом мире еще не встречала. Шлейф аромата буквально сбивал меня с ног и очень хотелось отойти от сопровождающей на значительное расстояние, вот только сделать этого не позволяли стражники.
Наконец наше путешествие закончилось перед огромной, черной, от скопившейся плесени, дверью. Стражники, кивнув женщине удалились, оставив нас наедине. Открыв дверь, великанша втолкнула меня в вонючее темное помещение и вошла следом. После включения света мне едва удалось сдержать гримасу брезгливости. Когда-то это, видимо, была купальня. Но от былого великолепия не осталось и следа. Всевозможная деревянная тара, что находилась здесь, была сломана, а доски и настилы сгнили. Все что здесь осталось это куча трухи, деревянных обломков, черные стены и грязный протекающий шланг у стены.
5,3
- Снимай одежду! - от ее глухого баса и окружающей обстановки меня пробила нервная дрож.
- Нет. - спокойно ответила я, поворачиваясь к ней лицом.