Буквально через несколько минут улицы превратились в болото и мне пришлось шлёпать по щиколотку в грязи, временами проваливаясь по колено. Кроме грязи хватало и других нечистот, некоторые хозяева не заморачиваясь санитарными нормами выплескивали содержимое ночных горшков прямо на дорогу. К тому времени когда я добрался до улиц, где было какое-то подобие деревянных тротуаров, был готов убивать просто за косой взгляд. К счастью для этого городишки всех прохожих разогнала непогода.
Сколько я не вертел головой, но обнаружить хоть какой-нибудь кабак мне не удавалась, тем временем дождь всё усиливался пока не превратился в натуральный ливень.
- Сцуконах!
Неожиданно сработало моё новоприобретенное чувство геолокации, чётко показав мне, что по соседней улочке двигаются четыре индивида.
Не разбирая дороги рванул в узкий проулок между каменными домами, причём настолько узкий, что взрослый человек вряд-ли смог бы в него протиснуться. Резвым тараканом, без потерь, для одежды, проскочил "шкуродер", выпрыгнув за спинами четвёрки.
Моими будущими проводниками оказался наряд стражи. Если конечно верить их единообразному снаряжению. Вроде плоских шлемов похожих на тарелки и кожаных доспехов с редкими железными вставками. Из оружия были копья, круглые щиты и дубинки на поясах, одним словом бедность города была во всей красе представлена снаряжением стражи.
- Эй! А ну стоять!
Не слишком торопясь всё четверо обернулись, показав мне лица профессиональных алкоголиков. При виде меня на несколько долгих секунд стражники зависли обрабатывая в своих испитых мозгах картинку маленькой девочки с огромным мечом. Тишину нарушал только шум дождя и звонкие капли барабанящие по шлемам служивых.
- Ты это... ты чо?
Глубокомысленно
выдал самый пожилой и длинноусый страж.
- А ты чо?
Мой ответ опять погрузил защитников правопорядка в размышления. Сняв меч со спины, быстрым движением кисти расколол щит усатого.
- Ведите меня в кабак.
Как не странно, но кажется мой приказ им понравился.
- Ну, это можна... только, господин летенант...
- Срать мне на вашего лейтенанта!
Больше не вступая в споры наряд развернулся и бодро расплескивая лужи по топал вверх по улице.
- Стой!
Остановив воодушевлённых сменой маршрута служак, вручил свой меч двоим, что выглядили покрепче, а сам протянул руки к усатому. Тот видимо имел своих детей, поэтому довольно ловко поднял меня на руки. Бродить по лужам мне уже осточертело.
- Пошли.
Закинув моё "рубило" на плечи как бревно, стражники мерно зашлепали по лужам, я же отвернув голову от воняющей чесноком и кислым пивом "коняшки" с любопытством разглядывал безликие каменные дома, одинаковые в своей унылой серости.
Через десять минут "колоброжения" по узким улочкам, бравая четвёрка подошли к двухэтажному каменному зданию, почти ничем не отличающемуся от соседних. Уверенной рукой завсегдатая, переносчик героев толкнул дверь и вошёл.
Передо мной открылся большой зал с десятком длинных столов и с огромным грубо сработанным камином из дикого камня. Поставив меня как куклу на лавку стражник направился к стойке, за которой словно башня возвышался толстяк-великан с багровой физиономией гипертоника. С облегчённым выдохом невольные носильщики с грохотом сбросили мой меч на стол.
Долго стоять я не стал, спрыгнул с лавки и прихватив свой меч пошёл к гиганту.
Ожидаемого конфликта не произошло, хотя почему-то мне казалось, что мне придётся кого-нибудь зарубить или искалечить, чтобы заставить относится к себе с уважением. При виде меня, громила поклонился и довольно вежливо спросил, что мне нужно, не забыв назвать меня леди.
В итоге меня вкусно накормили, выдали толстую служанку, что хорошенько меня отмыла и предоставили неплохую комнату, и всё это за умеренную плату. Утром на местном рынке сменил испорченную одежду, сторговал себе коня породы, "если сдохнет, не жалко" и с мешком провианта на крупе лошади выдвинулся на север. Где-то там должен был находится замок Бэр владетелю которого я должен доставить почту.
Следуя своему внутреннему "целеуказателю" за три дня добрался до места. К замку, прямо через лес вела извилистая грунтовая дорога, вследствие сильных дождей превратившаяся в непроходимую полосу препятствий. Доходило до того, что мне на руках приходилось вытаскивать из грязи свою слабосильную клячу. От злости, я бы давно сломал хребет своему мохнатому велосипеду или бросил подыхать в очередной дорожной трясине, но какая-то не свойственная мне жалость к бессловесной твари постоянно удерживала от резких движений.