Однако он ни разу не слышал никаких упоминаний об осаде. И за это он готов был надбавить им еще один балл — болтуны, однако своих секретов не раскрывают.
— Именно поэтому, — продолжил Корди. — В нынешней ситуации, когда мы находимся в невыгодном положении, попытка дикарей проникнуть в крепость обходным путем, выглядела как проявление их слабости. Но, к сожалению, это не так.
Откровенно говоря, Вик не совсем улавливал смысл всего этого разговора. Зачем нужно было рассказывать об этом именно ему?
Но, как оказалось, смысл все же был.
— Не так давно — буквально три месяца назад — к стенам крепости подошел небольшой отряд степных воинов. Три-четыре тысячи — не больше. Ни хорошего вооружения, ни брони, ни осадных машин — для подобных укреплений, это сущий пустяк. Мы даже тревогу поднимать не стали…
Но дальше ситуация стала резко ухудшаться: спустя день, к дикарям пришло пополнение. А за ним ещё одно. День ото дня, крохотное войско стало разрастаться, в какой-то момент, перевалив отметку в сотню тысяч воинов.
Тогда-то в рядах его солдат и возникли первые ростки нервозности. Бояться-то они, конечно, не боялись — крепость возводили совсем не дураки — наскоком не возьмёшь. Да и скалистая местность, с частыми и резкими обрывами, была к ней весомым дополнением.
Одним словом — крепкий орешек. Даже той тысячи солдат, что была под его командованием, было более чем достаточно, дабы на какой-то срок задержать здесь войско дикарей. О полноценной обороне, здесь и речи не идёт — слишком уж неравны были силы. Оставалось лишь верить в удачу и надеяться на подмогу, силы которой должны были подойти ещё месяц назад.
— Но, как ты уже, наверное, понял, помощи не будет.
Невольно кивнув, Вик продолжил слушать, неосознанно погружаясь в проблемы гарнизона.
— Оказавшись в невыгодном положении, мы имели только два выхода — позорно бежать, оставив крепость на попечение врага, либо сражаться.
В первом случае, они бы поставили под угрозу мирные земли по ту сторону горной цепи. Во втором — они бы просто-напросто погибли, так как шансы на благополучный исход в этом случае были крайне малы.
— Подобные объединения племен — заслуга Хана. Редко, но на просторах пустынных равнин рождаются те, кому по силам сплотить вольный народ в одну орду. И когда это происходит, на земли вольных народов опускается завеса войн и грабежа. Извилистая дорога которого, как ты видишь, может привести даже сюда — на границы почти не пересекающихся народов.
На случай подобных происшествий, в прошлом и возвели эту крепость. По сути, она являлась последним рубежом, между дикарями и «цивилизованными» людьми.
— А теперь, к сути, — сказал тот, покинув пределы порядком поднадоевшей лестницы.
На миг поглощённый тьмой ночи, его силуэт вынырнул у одного из факелов. Осторожно прислонившись к краю крепостной стены, мужчина тяжёлым взглядом обвел заснеженные равнины гор.
— Взгляни, — молвил он, желая, дабы он своими глазами увидел все то, о чем он ему говорил.
Уверенно направившись к Корди, Вик с замиранием сердца узрел десятки тысяч кострищ. Далекие, тусклые и едва различимые в завесе мелкого снега, они зародили у него в груди легкую тревогу и… страх.
— Первые два месяца мы вполне успешно сдерживали натиск степных воинов — благо подходы к стенам достаточно узкие — особо не разгуляешься. Но потом… все резко изменилось.
Спустя некоторое время, к войску Хана, примкнули десятки шаманов, которые легко могли обернуть сложившуюся ситуацию в пользу дикарей.
— Я не знаю как, но этот треклятый ублюдок, смог заручиться поддержкой даже повелителей духов! Здесь любой знает, что подкупить их невозможно. Они, как посредники между миром духов и людьми, желали только одного — свободы и послушания. Тьфу! — зло, сплюнув за стену, Корди ненадолго затих.
Но это совсем не значило, что они были слабыми и послушными овечками. Совсем нет. В кругу своих племен, они — закон и порядок. А для врагов — смерть и погибель.
Наделённые необычной силой, им по силам не только говорить с духами, но и творить чудеса. Поговаривали, что шаманы могли управлять стихиями. Могли насылать проклятия, чуму и болезни. А могли и избавить от всего этого. Им по силам было очень многое. Много больше, чем должно было быть.