Едва его верные слуги вступят в бой, как от города ничего не останется. В порыве боевого безумия, они не пощадят никого — ни своих, ни чужих.
Но остановило его не чувство вины. Нет. Просто, этот город был возведен его отцом. Возведен в честь него — сына, поэтому губить его дар, было кощунством.
Тем более что он здесь вырос. Провел свое детство и юность.
И хоть с того времени прошло не одно тысячелетие, притупив его детские воспоминание, лишать себя единственного места, которое он мог назвать своим домом, Ланс не хотел.
«„Их время ещё придет“»
Что он имел в виду, понять было сложно, однако именно эти мысли вернули его обратно, позволив вновь ощутить накрывшую город вонь смерти и боль страдающих людей.
Посмотрев в сторону окраин, Ланс вслушался в непрерывный грохот взрывов и шум боя. Они были свидетельством того, что враг уже прорвал первую линию обороны, ворвавшись внутрь города. Но при мысли об этом, на лице у мужчины ничего не отразилось.
Будто в этом не было ничего странного.
«Вскоре всего этого не станет…» – подумал он, отражая свои чувства в сознании Вика, ведь именно такие мысли царили в его голове на тот момент.
Дождавшись прибытия Дориана, они продолжили свой путь, целенаправленно двигаясь к центру города. Там их ждали ученики и последователи погибшего Архимага. Они должны были стать основой для путешествия в иное измерение, а также опорой, способной подарить людям столь долгожданный мир и покой.
— Все готовы? — спросил Ланс у склонившегося в поклоне парня.
— Да! Все ждали только вас, — почтительно заговорил тот в ответ, докладывая о последних изменениях в городе и за его пределами.
При этом парень всеми силами старался скрыть своё лицо от нового главы клана. В данный момент на нём помимо воли застыло выражение, которое он ни в коем случае не мог показать человеку, за которым они были готовы пойти даже на тот свет.
Поблагодарив юнца за хорошо проделанную работу, Ланс направился к площади, остановившись рядом со статуей своего отца.
«„Этого ты хотел, отец?..“»
Ответа он, естественно не получил. Его родитель был не здесь, и даже не в загробном мире. Последнее заклинание Юрга стало проклятием, которое испепелило не только его тело, но душу, обратив великого человека в ничто.
Винил ли он его за это?
И да, и нет.
«„Если не мы, то кто?“» — сказал тогда его отец.
Он сам избрал для себя такой исход. А Юрг… он просто воплотил их страхи в жизнь. Не больше, и не меньше.
А ведь Ланс не раз предупреждал отца об опасности, которая за всем этим кроется.
Но реальность не обратить вспять. Оставалось лишь закончить то, что начал его отец.
Посмотрев на лицо статуи, Ланс покачал головой. Как и говорил Дориан, ему это не нравилось, однако выбор уже был сделан.
Положив руку на каменное изваяние, Ланс прикрыл глаза и пустил внутрь нее пучок своей силы. Мелко задрожав, она отозвалась на зов, мгновенно активируя вложенную в нее магию. Эта скульптура служила не только памятником величайшему человеку, но и связующим звеном между городом и независимым миром подземелья, в глубинах которого был построен портал.
С его помощью они и покинут данный план бытия.
Получив отклик, Ланс достал из-за пазухи отцовский кулон, и приложил его к выемке на груди у каменного героя. Одновременно с этим, вся площадь мелко завибрировала, запуская огромный, гномьий механизм. Сопровождаясь дрожью и громким треском, он начал менять рисунок всего города, сдвигая огромные пласты территории согласно прописанному в нем алгоритму.
И едва этот процесс завершился, как позади статуи открылась арка прохода, ведущего в потайное подземелье.
«Готово» — устало подумал Ланс, опуская руку.
Оставался лишь последний шаг.
Будто слыша его мысли, к порталу рушила толпа магов, которая уже с той стороны, начнет приготовления к дальнейшему перемещению.
— Друг мой, — посмотрел он на Дориана, когда рядом с ними почти никого не осталось. — Будь так добр, позаботься о том, чтобы наших гостей как следует, поприветствовали… — прежде чем уйти, нужно было активировать систему защиты.
Она не только покарает наглых агрессоров, но и защитит это место впоследствии. Лансу, естественно, было жаль подвергать смерти доблестных защитников этого города, однако они сами выбрали для себя такую участь, прекрасно понимая, какая судьба им уготована…
Но их гибель не будет бесславной — их доблесть будет навеки запечатлена в воспоминаниях тех, кого они оберегали.
— Не волнуйся, я встречу их, как полагается… — сказал Дориан, сходу начиная творить магию.