– Так и знал, что по этим символам можно определить род занятий андроида! И не просто профессию, а призвание. Кажется, всё так просто! Но мы не можем расшифровать их язык. Он как… линейное письмо Б.
– Линейное письмо А[1]?
– Ах, точно! А! Я всё перепутал! Вот бы узнать, что означают символы на воротнике Первого…
– Я тоже об этом думала и спросила. Он ответил: «слуга равных, защитник народа».
– Ого! Сильно! Показательно.
Вероника мягко отстранила Бастиана, поправила воротник его рубашки и вздохнула.
– Они подготовили тебя?
– Да, вживили датчик слежения. С его помощью андроиды смогут не только отслеживать мои передвижения, но и получать изображения и даже записи голосов… Уж не знаю, как это работает. Может, штука как-то свяжется с моим мозгом? Занятно… Нужно спросить у твоей мамы… Но это не всё. Они подготовили обмундирование. Силовой нагрудник очень напоминает мой старый, легионерский, но легче и удобнее. Говорят, он почти непробиваемый, как и шлем. Но я слабо верю. Они не хотят, чтобы я был похож на андроида, чтобы клоны подумали, будто я принял сторону роботов. Придется изображать жертву.
– А оружие?
Ох, щекотливая тема!
– Это переговоры, Вероника. Я не могу заявиться к ним, вооруженный до зубов.
Глаза девушки потемнели от гнева, она наморщила лоб.
– Им всё равно, – заметила Вероника, и сколько боли и горечи она вложила в эти простые слова! – Им нет дела до твоей жизни.
– Они машины, милая. Не путай их с людьми. Они похожи на нас, но в них нет жалости, любви и участия. Ими движет холодный расчёт. А меня не жалко!
Глаза Вероники налились кровью, побледнев, она схватила зазевавшегося Бастиана за воротник и встряхнула.
– И ты! Ты в это ввязался! Не стал меня слушать! Идиот! Глупый! Глупый! Я просила… просила не прилетать на Сулавеси! Просила! – Бастиан и бровью не повёл, он отцепил пальцы девушки от своей одежды, Вероника всхлипнула и спрятала лицо у него на груди.
– Не бойся. Клоны меня не тронут.
– Откуда ты знаешь? – бесновалась Вероника. – Откуда? Что ты можешь дать им? Ты чужой! Ты не один из них!
– Быть может, они так не считают, – вздохнул Бастиан. – Зачем-то я им понадобился… Может, из-за неё…
– Из-за доктора Тагава? Что ей нужно? И к чему это может привести? Я боюсь за тебя, Бастиан! Очень боюсь! Если бы я могла пойти с тобой… Я знаю-знаю, ты снова будешь сердиться, ворчать, но… но сидеть здесь, ждать, ничего не зная… А ты там совсем один! Совсем один… Без оружия, почти без защиты!
– Ты забыла про почти непробиваемый нагрудник! – Себастиан улыбнулся уголками губ, и Вероника, оскалившись, ткнула его в бок, потом ещё раз и ещё. – Ай, не надо! Пощади меня!
– Ты всё шутишь… – девушка отвернулась от него, взмахнула блестящими волосами. Бастиан поймал один локон и погладил его.
– Всё будет хорошо. Я прорвусь. Я должен поговорить с Юри Тагава. У меня с ней старые счёты, Вероника. Я хочу узнать, как она убедила отца… – девушка обернулась, злость и досаду на его безалаберность как рукой сняло, она смотрела с сочувствием. – Он не должен был соглашаться на эксперимент… а она, эта мерзавка, воспользовалась ситуацией… Он так любил жену… сильно, безумно, так любил их ребёнка! Уже любил, пусть тот ещё не родился. Он всё потерял, а эта сволочь…
– Если бы не она, ты не появился бы на свет, Бастиан.
– И не стал бы вечной проблемой для отца, его разочарованием. Я подводил его раз за разом. Снова и снова. Я ставил долг перед страной выше любви к нему. Этим я его мучил. А война… моя война не имела смысла! – Бастиан сморщился, словно от боли, зажмурился на минуту. Внутренности точно в узел завязались, спутались.
– Себастиан! Посмотри на меня! Посмотри! – Вероника сжала его лицо в ладонях. – Погляди на меня. Вот так! Не говори такие ужасные вещи! Не оскорбляй отца. Он очень тебя любит! Ты знаешь… дети часто разочаровывают родителей, но любовь не уходит, – она тяжело вздохнула, наверное, думала о своём отце. Вряд ли он хотел, чтобы она стала эринией. – Мы найдём способ связаться с твоим отцом. Мама… мама уже его ищет.