Но он ещё вернётся. Обязательно вернётся.
Глава 20
12 термидора – 1 вандомьера 2349 года.
– Их там сотни! Сотни невинных детей!
– Любопытно. И пусть это человеческое слово, – Флавий Аэций склонился над Марком и Кассием. Дети, обычно такие храбрые, такие любознательные, интересующиеся всем и вся, испугались, сжались в комочки, прильнули к Бастиану. Холодные руки Первого среди равных потрепали мальчишек по волосам, в его глазах мелькали красные огоньки. Он обрабатывал информацию и без слов вел беседу с другими равными. Они решали судьбу этих детей. И их братьев, оставшихся на подземных базах «Человечества». Сердце Себастиана сжалось. Андроиды ничего не теряли. Андроиды ничего не чувствовали. И было бесполезно взывать к их совести, к их милосердию.
«Милосердие – человеческое слово. Слово равных – целесообразность» – заявил Первый, когда увидел детей в первый раз. Бастиан понимал: если андроиды откажут, бессмысленно их упрашивать. Они не согласятся, даже если он рухнет на колени, будет валяться в ногах, они откажут. Равные вняли мольбам Вероники, оставили Бастиана в живых, но лишь потому, что сочли его полезным.
– Пусть дети возвращаются в свою комнату. Они, очевидно, устали и проголодались. Так ведь, Марк и Кассий? – мальчики более не могли скрывать ужас и затряслись. – Они никогда прежде не покидали свою базу. Думаю, они напуганы. – Первый изучал лица детей. – Пусть идут, а вы останьтесь, капитан Кристо.
Добрый, обманчиво заботливый. Вот только Флавий Аэций – не человек, машина.
– Возвращайтесь к Ингрид, она ждет снаружи. Ну, бегите!
– А ты? Идём с нами, старший брат! Не оставайся с ним!
– Я вас навещу. Обещаю. И расскажу о мире людей, о Республике. Ждите меня. Слушайтесь Ингрид и миссис Мейсон. Ну, бегите!
Флавий Аэций наблюдал за ним спокойными глазами, его лицо, как и всегда, ничего не выражало. Равный молчал, не торопился озвучивать решение, Бастиан стиснул зубы и подавил желание встряхнуть андроида.
«Не молчи! Не молчи!»
– Присаживайтесь, капитан Кристо. Вы от усталости едва на ногах держитесь. Не спите? Для людей это важно. Если люди долго не спят, они могут заболеть.
«Тоже мне! Знаток выискался!»
Бастиан не присоединился к Первому за круглым столом.
– Вы сказали, что озвучите своё решение, сэр, – голос Бастиана дрожал от волнения.
– Итак, дети. Много детей. Невинных. Они не выбирали свою судьбу. Они могут измениться. Служить иным целям. Их нельзя убивать. Но они непременно погибнут, если равные начнут наступление. Так ведь? А вы не думали, капитан Кристо, что в этом и состоит план клонов? Создать из детей «живой щит» и лишить нас преимущества? Что говорят в этом случае люди? Верно. «Это чудовищно!»
Бастиан похолодел. Он и не думал, что Тарквиний до такого докатится.
Идиот! Идиот! Наивный дурак! Первый совершенно прав! Но дети… дети… Проклятье!
– Неужели клоны не понимают, что вы не купитесь на их уловку? – зашептал молодой человек. Грудь сдавило. Сердце, казалось, отказывалось биться. Дети умрут. Он их подвел. Они погибнут там. Погибнут.
Первый не сводил с него немигающих желтых глаз, Себастиан мог при желании разглядеть бегущую строку. Бессмысленные символы, чёрточки, ромбики… Молодой человек опустил голову, уставился в пол, начищенный до блеска, напоминающий зеркало. Бастиан видел свое лицо, белое-белое, синяки и ссадины, рассечённую бровь, разбитые в кровь, поджатые губы. Он был в отчаянии. Идиот! Он смел надеяться…
– Решите, Себастиан Кристо, каким вы видите будущее этих детей. Кем они станут. Вы спасете их. Допустим, что спасете. А что дальше?
Ох, тот же самый вопрос Бастиан задал Тарквинию!
– Я знаю… знаю, что их могут отправить в лагерь. Снова лишить свободы, снова заставить сражаться. Знаю. Я знаю, что их ждёт, что им не найдется места… в человеческом мире… того места, о котором они мечтают… Но я… я же не могу их оставить! Бросить! И пусть умирают! – Себастиан понимал: его слова никак не повлияют на решение Первого. Он уже вынес приговор. Ему… ему просто любопытно. Интересно. Он не может испытывать чувства, но ему нужно их изучить. Чтобы лучше понять врага, чтобы выйти на новый уровень развития. – Как же можно? Это дети! Всего лишь дети! Да, они клоны, но разве это преступление?! Они никому не нужны, кроме меня! Они не были нужны даже их создательнице! Они… они ни в чём не виноваты! Дети… всего лишь дети!