– Он не сказал ничего определённого, – заметил Бастиан. – Консул. У него нет плана действий. Он не знает, как быть. – Та самая загадочная улыбка снова мелькнула на губах Вероники. Уж она-то понимала больше, чем он. Уж у неё-то был план. Вот только какой? – Тебя это радует? Забавляет?
Вероника молчала. Она никогда не делилась планами и не собиралась делать для Бастиана исключение. Впрочем, и он ей ничего не рассказал. И, вот что странно, девушка задала только один вопрос: про самочувствие доктора Кристо.
Себастиану казалось, что за какие-то несколько дней жизнь несколько раз сделала сальто, перевернулась с ног на голову да так и осталась, вверх тормашками. Слишком много всего произошло. Бастиан уже и не помнил, когда в последний раз нормально спал, но то и дело отключался на несколько минут. Это было избавление. Где-то там отец нуждался в помощи, в защите, здесь же Вероника была добра, ласкова и заботлива. Вот только она ничего ему не говорила. Она знала, Бастиан был уверен, она знала, зачем он приехал, что он должен сделать, но ничего не говорила.
Неужели сумасшедший Лоуренс думал, что это возможно, что Бастиан сможет убить Алекто? В Либерти, где повсюду были камеры, где андроиды следили за каждым шагом гостей. Вероника была нужна равным, поэтому они её защищали, не выдавали. И если бы Бастиан что-то ей сделал, как бы это отразилось на переговорах? Могли ли они сорваться? И оставили бы Бастиана в живых? Впрочем… Союз был важнее, куда важнее нескольких жизней. Думала ли об этом Вероника? Боялась ли она его? Боги! Ну почему… почему она молчала? Если знала, так зачем же терзала его? А куда подевалась вся его смелость?
– Заседание Консультационного совета показывали в прямом эфире, – снова обратился к девушке Бастиан. – Все увидели, что делегация Поднебесной во главе с императором покинула заседание. Они не стали оправдываться, даже не заявили о том, что записи поддельные, не потребовали созвать комиссию для проверки данных, они не задали мне ни одного вопроса. Они просто ушли. Я думаю: а что если в этом и состоял план имперцев? Вдруг они продолжают спонсировать «Человечество»? Консул надеется, что Союз получится сохранить, но если нет? Если на самом деле имперцы хотят войны?
Вероника оставалась спокойной, а Бастиан от подобных мыслей приходил в ужас. Ещё до его рождения, до Войны за права, до создания Союза Республика и Поднебесная постоянно боролись за первенство. Родители его отца, которых Бастиан никогда не видел, погибли в те годы. Они тоже были пилотами. Те войны давно закончились, но страх остался.
– Даже если и так, – наконец вымолвила девушка. – им не выстоять против Союза и Равенства. Это большая сила. Бастиан… – в её глазах мелькнуло беспокойство, девушка сделала шаг вперёд, – как скоро ты вернёшься на Яву?
Бессмысленный вопрос.
– Когда получу приказ. Пока я должен оставаться здесь, ждать ответа Флавия Аэция. Он не торопится, выжидает. Мучает всех.
В первую очередь мучился Бастиан. Вся его жизнь стала кошмаром. И он устал, так сильно устал… Бастиан не ждал отъезда, не строил планов, в нём больше не было сомнений и противоречий, только усталость. Вероника тревожилась.
– Плохо заживает, – девушка дотронулась до его лица. Очень осторожно, нежно. Кончиками пальцев. Бровь Бастиана ещё не зажила, синяки и ссадины не сошли. Девушка сама их обрабатывала, не подпускала андроидов-докторов. – Бедный! Бедный мой Бастиан! Ты ещё и совсем не спишь. Ты себя изводишь. Это нехорошо!
Ещё бы!
Её голос звучал успокаивающе, он обволакивал, окутывал, но не мог сбить Себастиана с толку. В глазах девушки он заметил, нет, не страх, настороженность.
– Разве это важно сейчас, Вероника? Сейчас важно совсем другое! – он сердился. Вероника всё понимала, а вела себя так, словно бы ничего не произошло, словно бы он не оказался в западне, словно бы он не должен был её убить. Поразительная выдержка! Или Вероника просто ему доверяла? Верила, что он её любит?