— А! — С умным видом кивнула девочка. — А кто твой друг?
— О, это долгая и страшная история, — я склонился к уху ребенка и нарочито громко зашептал, — он страшный опасный колдун и пришел тебя похитить, но, — тут я сделал многозначительную паузу, — я ему тебя не отдам!
— Правда? — Коди расхохоталась. — Это потому, что я твоя будущая жена?
— Ммммм, — хм, а у детей оказывается долгая память, — ну конечно.
— А как зовут злого колдуна? — Поинтересовалась малышка, поворачиваясь к Рону.
— Рональд Раэндел, — парень учтиво поклонился, — а вас молодая леди?
Коди завертелась на руках, и я опустил ее на землю.
— Корделия Ваэрта, — книксен вышел совсем чуть-чуть не правильным. — Но лучше, Коди.
— Рад знакомству. Позвольте проводить вас в зал?
— Конечно! — Долго оставаться серьезной не вышло. — Идем, я тебе покажу щенков!
— Эээээ… — протянул Рон, посматривая на нас с Лионэлем. — Наверное, это будет не вежливо, ведь сначала я должен представиться хозяйке.
— Да что там, — усмехнулся старик, — идите уж, дети!
Обиженно фыркнув, парень все же не стал сопротивляться и позволил Коди себя утащить, в то время как мы с эльфом остались наедине.
— А Катрин где?
— Ждет в замке, побежала распорядиться о раннем ужине. Вы ведь, скорее всего, голодны?
— Не без этого, — не стал скрывать я. — Но, полагаю, сначала вы захотите поговорить?
— Я уважаю мнение других, all'eri, оно обычно этого заслуживает. Так что, решайте сами, все равно разговора нам не избежать, другой вопрос, изменится ли что-то из-за задержки?
— Нет, не думаю.
— В таком случае, давайте отложим разговор на вечер, когда все более-менее успокоятся и можно будет продуктивно обсудить произошедшее.
Часть 2. Домой
Глава 34
— Значит, Эринкаль. Почему ты мне не сказал?
— Потому что, это не имеет значения. И зови меня Аль.
— Тебе неприятно собственное имя?
— Рон, я не имею больше прав на это имя…
— Аль, прекрати! Почему ты никак не хочешь понять, или хотя бы просто нас услышать? Да тебе даже Лионэль уже раз двадцать повторил, что ты не виноват.
— Не находишь, мне лучше знать?
— Нет, не нахожу! Честно говоря, подобные депрессии только первое время вызывают жалость, потом просто надоедают!
— Извини, — я повернулся и пошел к выходу с крыши. Солнце окончательно село и резко похолодало, еще называется лето на дворе.
— Постой, — Рон не пошел следом, а по моей привычке перегнулся через парапет. — Давай просто поговорим?
— А можно «просто» разговаривать?
— Можно, если больше нечем заняться, — улыбнулся друг.
— Давай, — я вернулся назад и уселся между двумя зубцами, как раз места хватило.
— Почему ты так не хочешь домой?
— С чего ты взял? — Я искренне удивился.
— Я тебя чувствую.
— Ясно. Ты прав, не хочу. А почему? Наверное, мне просто надоела постоянная тяжесть на душе.
— Как это связано? — Совершенно серьезно поинтересовался парень, наклонив голову набок, совсем как Исса. И я понял, как соскучился по надоедливой девчонке.
— Как? Я ведь эмпат, помнишь? И плюс к этому, я — Повелитель. Погоди, дай поясню, — поднял я руку, заметив желание друга высказаться. — Повелитель — это не просто правитель, как у людей, это кое-что большее. Тебе, наверное, будет сложно понять, хотя, может быть, ТЫ и сможешь. Вот представь себе, что со мной что-то случилось, ты почувствуешь это? Да, поверь мне, ты не пропустишь этот факт. А теперь представь себе не одну ниточку, а сотни, тысячи, много-много ниточек? И каждой из них бывает больно и плохо. — Я ненадолго замолчал, опустив голову. — У нас в роду почти не было эмпатов, мама всегда говорила, что это дар Богов. Пожалуй, я теперь понимаю, почему.
— Тебе так плохо?
— Не совсем, но иногда… я умею закрываться, научили, примерно тогда же, когда начал ходить. Потом, после эльфийского эксперимента, я и так ничего не мог почувствовать. А вот сейчас…
— А там? — Вдруг нахмурился Рон. — Во время битвы. Что ты чувствовал там?
— Там… я был собой, и нет, мне было страшно и больно, меня разрывали на куски невероятные нагрузки. Щит не выдержал. — Хрипло добавил я. — Я почти не помню конец. Да и потом почти ничего не помню… не знаю точно когда в себя пришел, но это было уже в Каронаде.
— Прости.
— За что? — Я передернул плечами и очнулся окончательно.
— За проснувшиеся воспоминания.
— Они и не засыпали, Рон, они всегда со мной.
— Тогда еще раз прости, что не могу с тобой их разделить.
— Ха, нашел, о чем жалеть! — Я вскочил на ноги и потер руки друг о друга. — Пошли вниз, что-то я замерз, а там камин… и Коди, наверное, уже соскучилась.
— Почему ты так любишь огонь? — Поинтересовался Рон, первым начиная спуск.
— Быть может потому, — весело начал я, — что он не дает мне окончательно замерзнуть внутри?
По-моему, друг так и не понял, что шуткой моя фраза была лишь отчасти. Или просто решил посмеяться, поддерживая компанию?
Я устало опустился на землю, коснувшись рукой ближайшего камня, и жадно впитывая тепло, нагретое за длинный солнечный денек. На душе стало отнюдь не легче, как следовало бы ожидать, напротив, струна натянулась до предела, грозя лопнуть в любой момент. Вот уже некоторое время мы шли по моей земле. Закрыв глаза, я понаблюдал какое-то время за кружением темных пятен от прямых солнечных лучей, падающих на веки, и широко зевнул, мечтая завалиться прямо тут на бок и не вставать как минимум до обеда. Но так поступить никак не получится, хотя бы просто потому, что следует шагать дальше.
Сам не понимаю, зачем согласился на это путешествие? И что меня, спрашивается, потянуло на родину? Особенно прекрасно зная, что никто не ждет, а как встретят, так и вообще прикончат. И тем не менее…
— Аль? Ты что здесь сидишь? — Рон опустился напротив, закрыв обзор. — Это уже твои земли?
— Когда-то были моими, — неопределенно ответил я, почему-то обсуждать эту тему не хотелось совсем.
— Есть и будут, как говорит Лионэль. Ты не хочешь возвращаться?
— Мы уже это обсуждали.
— Да, но я так и не понял, что именно не дает тебе покоя?
— Это сложно объяснить… невозможно восстановить в первозданном виде то, что однажды было сломано…
— Но можно собрать что-то новое из того, что есть, учитывая предыдущие огрехи. Обычно вторая попытка бывает гораздо удачнее.
— Не в этом случае, Рон.
— Почему? Ты знаешь что-то, что не известно Лионэлю? — Я упрямо промолчал. — Мне кажется, он говорит и поступает очень мудро. Почему ты не доверяешь ему?
— Наверное, потому, что темные и светлые издавна враждуют?
— Нет, не думаю, — в синих глазах парня был такой скепсис, что я предпочел отвернуться, — ты не похож на человека, полагающегося исключительно на чувства и домыслы.
— Хм, — я тихо рассмеялся, — почему-то мне казалось, что я вообще не похож на человека.
— Ох, извини, не то хотел сказать…
— Рон, — перебил я, склоняя голову на бок, — ты зачем пришел?
— Ну, я… ээээ…
— Хм, — даже смеяться не охота над таким искренним сочувствием. — Не думал, что ты любопытен.
— Прости, не хотел лезть в душу, но… Аль скажи, мы друзья?
Я растерянно замолчал, не зная, что и ответить. Честно говоря, и сам не понимаю, как именно к нему отношусь. С одной стороны, привычка держать дистанцию уже въелась в кровь, и вывести ее теперь не так-то просто. С другой, мне самому иногда до коликов хочется иметь такого друга. Рон просто кладезь всевозможных достоинств, аж удивительно — откуда только в одном человеке столько всего?
— Не знаю, — вполне честно, он это заслужил.
— Спасибо.
— За что? — Искреннее удивление заставило меня поднять взгляд и встретить полный решимости Рона.